-  Отличный парадокс. Твое здоровье!

    -  Спасибо. Тебе нравится эта теория?

    -  В целом, изящно. Кроме исходной посылки.

    -  Я знал, что ты оценишь.

    -  И как же ты воплотил теорию на практике?

    -  Я ушел. Совсем. Позволив сокровенным зернам проявиться во всей прелести урожая.

    Я не стал спрашивать, как ему нравится урожай. Добивать павшего в моих привычках, но даже у Зла бывают минуты слабости.

    -  А благие воинства Света?

    -  Скрылись в Лилии. Говорю ж: инструмент насилия…

    -  М-да. Люблю теоретиков, погибших правды ради. Ибо их есть. Ну и как нам теперь, по твоей милости, эту кашу расхлебывать?!

    -  Не знаю. Все так безнадежно перепуталось… - он вдруг выпрямился. Сверкнул ослепительным, памятным мне по былым дням, взглядом. - Что ты сказал?! Нам ?!

    После этого мы оба долго молчали. Затем, не сговариваясь, потянулись к доске, где царил вечный, безнадежный, бесцветный пат, - и смешали фигуры.

    -  Когда начнем?

    -  Немедленно!

    * * *

    Стена вставала над миром. Величественная в неумолимости рока. Два цвета, которые лишь в страшном сне могут смешаться друг с другом. Враг с врагом. Сохранив первозданную чистоту. Впервые от начала времен - плечом к плечу. Вместе. Черное и белое. Воинства Света и легионы Тьмы. Беспощадные мортиферы и светозарные белларумы, мрачные феррорки и благородные альбасанктусы, зловещие либитинии и вдохновенные кандиды, смертоносные инфернефусы и гневные алакритасы, ощерившиеся бестистраги и полные решимости люкс-дефенсоры…

    Стена вставала над миром. Готовясь очистить лицо бытия от мерзкой накипи, бурой пены, скопища уродцев, презревших величие идеалов, опозоривших грандиозное противостояние Порядка и Хаоса, Добра и Зла, Тьмы и Света.

    Пестрое, как трико шута, болото дрогнуло, попятилось в ужасе - и вдруг, словно устыдившись собственного малодушия, остановилось. Загнанная в угол кошка выгнула спину. Вздыбила шерсть. Полыхнула по хребту кроваво-алой полосой. А над ней уже вздымалось яростное, оранжево-охристое пламя, вскидывая выше - еще! еще выше! - лимонную желтизну. Сквозь желтые барханы пустыни проросла изумрудная зелень лесов, и пронзительно-чистая лазурь раскинулась над лесом, переходя в глубокую синеву. Фиолетовая корона поздних сумерек венчала творение. Стена против стены. Радуга - против черно-белого.

    Мир принял вызов.

    Две стены тронулись с места.

    Сошлись.

    * * *

    -  Да буду Я!

    Кошмар отпускал неохотно. Кипел, содрогался; затихал. Приснится же такое! Неизведанное чувство терзало сердце (у меня уже есть сердце?!); темное и вместе с тем чужое, оно вцепилось в добычу острыми коготками.

    Страх.

    Я боялся проснуться.

    Выйти наружу.

    Узнать ответ.

    ДУЭЛЬ

    Из личной коллекции сплетен Эдварда II, литературная обработка Феликса Думцкопфа, королевского сентенциографа. Копия с высочайшего позволения передана Гувальду Мотлоху, верховному архивариусу Надзора Семерых, для сохранения в веках.