Завернули в полиэтилен лопаты, перчатки, швырнули в багажник. Потом и сами сели в машину. Тепло было в салоне, уютно.

– Поехали, – сказал Грек.

Слепой кивнул: поехали. Грек пустил двигатель – дизель ровно затарахтел.

– Стой! – заорал вдруг Слепой. – Стой, бля!

– Что? – закричал Грек. – Что?

– Голову забыли, – сказал Слепой. Оба опять вылезли из машины, открыли просторный багажный отсек. В углу сиротливо лежал полиэтиленовый пакет. Его содержимое по размеру походило на средний арбуз. Несколько секунд Слепой и Грек молча смотрели на пакет. Потом Слепой взял его одной рукой, другой взял лопату… посмотрел на Грека. Грек пожал плечами. Слепой сплюнул и сказал:

– Я сам.

И ушел туда, куда светили вдоль просеки фары джипа. За стеной снежной круговерти Греку худо было видно, чем Слепой занят. Но он и так знал, что Слепой закапывает голову… Голову было велено зарыть отдельно, надежно.

Когда он вернулся, Грека колотило.

– Включай скорее печку, чувачок, – сказал Слепой, и Грек кивнул, завел машину, включил вентилятор отопителя на максимум. По салону пошла волна горячего воздуха.

Слепой перегнулся назад, достал с заднего сиденья бутылку. Зубами вырвал полиэтиленовую пробку, стал лить горилку в пасть с железными зубами.

– Оставь, – попросил Грек и напарник понял – оставил, протянул Греку бутылку…

Спустя несколько минут дрожь улеглась. В салоне джипа стало жарко, в крови бродил алкоголь. Покачиваясь на ухабах лесной грунтовки, туша «тойоты» уползла с развилки трех дорог. Осталась бутылка из под шампанского «Черная вдова», указывающая горлышком на старый окоп. Впрочем, окопа уже не было. А было грязно снежное месиво… с торчащей из него рукой мертвеца.

Да еще следы джипа на снегу. Скоро, однако, и следов не осталось.

Часть первая

РАССЛЕДОВАТЕЛИ

Ноябрьский день увядал на глазах. Сумерки накрыли питерские улицы, в них бледно тлели пятна фонарей. Директор Агентства журналистских расследований «Золотая пуля» Андрей Обнорский ехал в плотном потоке автомобилей по Суворовскому проспекту. Он возвращался со встречи с источником. Встреча оказалась безрезультатной, и Обнорский был разочарован.

Поток машин двигался медленно, а на подъезде к Невскому вовсе замер. В этот момент и зазвонил телефон. Андрей достал трубу из кармана куртки:

– Алло.

– Андрей Викторович? – сказал незнакомый мужской голос.

– Слушаю.

– Андрей Викторович, моя фамилия Филатов, я советник губернатора.

– Очень приятно, – механически произнес Обнорский. О Филатове он слышал, но никогда не встречался.

– Андрей Викторович, не могли бы вы уделить мне пару минут? – спросил Филатов.

Обнорский мрачно посмотрел на «пробку» и подумал, что может запросто уделить советнику не пару минут, а больше.

– Разумеется, слушаю вас.

– Андрей Викторович, суть вопроса, в общем то, проста. Сейчас в Санкт Петербурге находится с дружеским визитом премьер правительства Крыма Сергей Васильевич Соболев. Сергей Васильевич – ваш поклонник и хотел бы с вами встретиться.

– Встретиться? – удивился Андрей. – Со мной?

– Да да, именно так…

– А собственно… зачем? – задал Обнорский не особо умный вопрос.

– Сергей Васильевич – гость губернатора, – произнес Филатов так, как будто это могло служить ответом на вопрос – «зачем?».

– Понятно, – буркнул Обнорский, все еще удивляясь и пытаясь понять, что же именно нужно от него совершенно незнакомому крымскому премьеру… поклонник?

Довольно странно.