От темных громад Копетдага зашел над зеленым полем «ПО-2», сверкнул на вечернем солнце крыльями и выбросил парашютиста. Секунд десять летел он комом к земле, нагнетая напряжение у зрителей. И когда кое-кто уже усомнился: «Да раскроется ли парашют?» и отовсюду понеслось «ой-ой», в поблекшем вечернем небе белым облаком поплыл шелковый купол. Едва приземлился парашютист и следом сел аэроплан, воздушный праздник объявили законченным, и горожане потянулись к городу. Ратх пригласил всех своих друзей в автобус.

VI

Поезд приближался к Небит-Дагу. Было около девяти утра. Солнце уже поднялось над каракумскими просторами. Раскрашенные зеленью мая, они не казались скучными и неказистыми. Всюду — на такырах и в селевых промоинах, похожих на неглубокие овраги, буйствовали травы. Темной зеленью отдавали могучие кручи Большого Балхана. Юра стоял у окна и с интересом, словно впервые увидел, рассматривал равнину и горы. «Как оказывается легко меняются представления о самом обычном, стоит только побольше узнать о нем!» — думал он и вспоминал, как расстроенный Иргизов, что его попрекают историей, с упреком бросил: «Вы хоть Юрку не настраивайте на свой лад! А то живет парень, можно сказать, в волшебных местах — и знать не знает о них». Юра тогда спросил: «Что еще за места? Пески да каменные глыбы?» — «Да, пески и каменные глыбы! — согласился Иргизов. — Но поимей терпения, а я тебе расскажу о тех местах, в которых живешь».

Оказалось, кроме подземного мира, начиненного нефтью и газом — мира, которым грезил Юра, была у Балхан и богатейшая история. То, что Иргизов упомянул о древней пещере в Балханских горах и самой древнейшей цивилизации, сложившейся здесь — это так себе. А вот то, что всего лишь сто лет назад на месте буровых Юры Каюмова плескалось море — это уже интересно. Оказывается, тогда еще существовали Хивинский и Балханский заливы, гибель которым предрек русский ученый Карелин. Сто с лишним лет тому назад он подплыл почти вплотную к этим горам, на весельных катерах, поставил экспедиционный бриг на глубине, и с помощью проводника туркмена поднялся на вершину Большого Балхана. Тогда она называлась — Дигрем, теперь ее зовут по-новому — Арлан…

— Юра, прильнув к окну, с любопытством рассматривал темный отвесный склон горы и размышлял, каким же путем Карелин со своими людьми шел к вершине. Наверное есть самый короткий, но нелегкий путь, и длинный — менее опасный. Надо было расспросить об этом у Иргизова. Любопытно, что, поднявшись на вершину, Карелин оглядел всю прилегающую к горам местность в зрительную трубу и предопределил: «Хивинский залив фактически уже высох, а Балханскому до полного испарения осталось немного… Я думаю, друзья, — сказал он своим спутникам, — давно бы высох и залив Карабогазский, но щедрый Каспий неутомимо пополняет его водой». Юра сейчас целиком был согласен с предвидением русского ученого. Действительно, процесс обмеления продолжается и теперь. Остров Челекен — уже не остров, омываемый с четырех сторон морем — он уже омывается с трех сторон, и к нему можно подойти с суши. И Михайловский перевал — тоже интересное место. Оказывается, высокий гребень этого перевала еще в конце прошлого века был берегом так называемого Михайловского залива, названного в честь главнокомандующего Кавказского округа, великого князя Михаила. Здесь швартовались плоскодонные баржи, разгружая строительный материал для Закаспийской военной железной дороги. Здесь высаживались войска и отправлялись в глубь Туркмении… А самое местечко Нефте-Даг? Теперь уже не называют его так, а зовут просто — Вышка, в честь первой, давшей мощный фонтан нефти в 1932 году буровой вышки. Это ведь совсем недавно было.