ФАРАОН. Без приличного жилья, без семей, с увеличенным рабочим днем. Ты взваливаешь на них бремя трудов ради какого-то отдаленного будущего. Но знают ли они об этом золотом будущем, которое ты так щедро им предназначил?

ИОСИФ (уязвленный). Нет. Не знают.

ФАРАОН. Тогда, возможно, было бы благоразумно позволить им проникнуть в эту тайну.

ИОСИФ. Ты не оставляешь мне выбора — только пустить в ход силу и рваться вперед. Я должен был готов к весеннему севу. У меня нет еще одного года в запасе… Через десять недель работы на четвертой плотине будут в разгаре. Приходи туда вместе со мной. После того, как ты увидишь, что я совершил, ты объединишь со мной силы.

ФАРАОН. Десять недель — согласен.

ИОСИФ. Жрецы напрашиваются на бой, и они его получат. И я обещаю тебе, фараон, захватывающую битву.

ФАРАОН. Когда она разразится, я буду мысленно присутствовать и болеть — разумеется, за ту сторону, которая ударит сильнее. Я восхищаюсь тобой, Иосиф, и желаю тебе успеха. Но помни, что мои благие пожелания не изменят моего суждения. Когда битва закончится, я встану рядом с победителем и разделю его лавры. Именно так всегда выживала моя династия.

^{Поворачивается, собирается уходить. Освещение гаснет очень быстро, его сменяет сине-зеленый свет. При этом свете фараон и Иосиф уходят.}

Картина третья

^{Действие идет без перерыва. Луч света выхватывает Рувима-рассказчика, когда он выходит перед публикой, играя на флейте. Потом обращается к публике.}

РУВИМ. Много лет назад Иосиф требовал от нас, своих братьев, чтобы мы приняли его на веру. Он говорил нам: «Вы должны любить меня за то, что я есть». В ответ мы швырнули его на дно. Прошло время, и он понял, что к вере должен прибавиться труд. Но, несмотря на то, что он мог сказать: «Вы должны любить меня за то, что я есть, и за то, что мои труды показывают, как я велик» — несмотря на это, он снова был брошен на дно, а потом еще раз. Потом он стоял перед фараоном, и фараон поднял его со дна, и сделал его правителем. К тому времени Иосиф понял, что к вере и труду должны прибавиться благие намерения. Итак, наконец он мог сказать: «Вы должны любить меня за то, что я есть, за то, что я велик, и за то, что у меня благие намерения». (Вынимает флейту). Теперь вы увидите, что еще пришлось понять Иосифу. (Играет несколько нот). Иосиф и фараон через десять недель отправились в путь. Они добрались до того места, где строилась четвертая плотина. Тишина. Работа стояла. Иосиф и фараон быстро добрались до лагеря рабочих, где нашли двух инженеров и воина.

^{Иосиф, фараон, два инженера, воин и стражник выходят на сцену и занимают места. Свет, направленный на Рувима, гаснет. Он уходит со сцены. Сине-зеленый свет сменяет освещение, требуемое для лагеря рабочих на строительстве четвертой плотины.}

^{Прошло десять недель. Воин и два инженера ведут спор с Иосифом.}

ПЕРВЫЙ ИНЖЕНЕР. И они побросали мешки, и долго молчали.

ВТОРОЙ ИНЖЕНЕР. Все вместе, как один человек.

ВОИН. Это можно было предвидеть. Я выбрал одного из них. Запорол до смерти. Кнуты разорвали его на части. Сделал это со вторым и с третьим, но они не двигались и не поднимали свои мешки.

ПЕРВЫЙ ИНЖЕНЕР. Досточтимый, это бунт. Работы прекратились. Совершенно прекратились. Плотина уже не строится.

ВОИН. С троих из них спустили шкуру — и вдруг все они запели.

ПЕРВЫЙ ИНЖЕНЕР (поет).

^{Пение, тихое и сердитое, слышится снаружи. За ним слышится припев: «Ио-о-осиф!», наполненный горечью и яростью.}

ВОИН. Вот снова.

ИОСИФ.

(Слыша в ответ «Иосиф!», он повторяет, потрясенный).