— Вас никто не обидит, — хрипло пообещал он. — Никто даже не подумает об этом, а если и подумает, то не осмелится. Я не прощаю ослушников. Все люди в моем доме уже знают, что я забочусь о вашей безопасности и комфорте.

— Мне будет одиноко, — прошептала Джеки, глядя на него широко раскрытыми синими глазами, и он крепче обнял ее, прижавшись лицом к ее щеке.

— О, дорогая, — выдохнул он. — Это так глупо, вы же понимаете! Эта безумная тяга друг к другу. Лучше бы ее не было! Я ведь вам даже не нравлюсь.

Когда она что-то забормотала, он повернул ее лицо к себе и нежно поцеловал, сохраняя полное самообладание, не позволяя эмоциям вырваться наружу. Поцелуй был мягкий, как будто он утешал ребенка, но до того сладкий, что у нее слезы навернулись на глаза. Крис отодвинул ее и, больше ничего не сказав, включил мотор.

Они молча ехали по обширному поместью, которое было домом Криса, как вдруг он спросил:

— Сколько вам лет, Джеки?

— Двадцать четыре, почти двадцать пять. Я вам говорила, что перед университетом два года работала.

— О, так вы уже совсем взрослая, — сказал он с насмешливой улыбкой. — А мне тридцать семь. — Он раздраженно фыркнул. — Полагаю, я достиг возраста, когда следует руководствоваться здравым смыслом.

— Но вы способны… — тихо промолвила Джеки, и он метнул на нее сердитый взгляд.

— Способен на что? Да, вы правы: я вовсе не так хладнокровен, особенно когда гляжу на вас.

— Давайте лучше поговорим о чем-нибудь еще, — предложила Джеки, и он проворчал.

— Придумайте тему! Если вы сможете отвлечься от того, что сейчас занимает и мои и ваши мысли, я буду очень удивлен.

— Почему бы вам не отправить меня обратно — отпустить домой? — спросила она.

Крис долго молчал, прежде чем ответить.

— Нет, это невозможно. Вы еще недостаточно окрепли. Я даже не уверен, что смогу уехать, пока вы будете здесь гостить. Посмотрим, что из этого выйдет. Когда я вручу вас своей матери, то по крайней мере буду уверен, что вы в безопасности.

— Может быть, я ей не понравлюсь, — пробормотала девушка, и он успокаивающе улыбнулся.

— Вы ей понравитесь. Почему бы нет? Ведь вы с ней одной национальности.

— И вы тоже. Вы наполовину такой же, как она.

— Я пошел в отца, — спокойно возразил Крис. — И даже внешне не похож на мать. Я перуанец, а она так и не перестала быть англичанкой.

— А ей не хотелось вернуться на родину?

Крис пожал плечами и повернул голову, взглянув на нее с мимолетной улыбкой.

— В этом я никогда не был уверен. В прошлом я ее спрашивал, и она всегда отвечала одинаково: я люблю твоего отца. — Крис посмотрел вперед, прищурившись от солнца. — Надеюсь, что это так, но, должен признаться, я никогда не мог понять, за что. Мой отец — твердый и несгибаемый человек. Женщины — странные существа! Они способны приносить себя в жертву.

Это прозвучало зловеще, и Джеки еще раз убедилась, что ей не хочется встречаться с отцом Криса.

Больше он ничего не сказал. Машина проехала по подъездной аллее, и они оказались у самого фантастического дома, который Джеки когда-либо видела.

В нем не было ничего европейского. Это был южноамериканский дом — белый, сверкающий на солнце, под красной черепичной крышей, с высокими арочными галереями, затеняющими первый этаж. Вьющиеся растения оплетали стены, создавая ощущение радости, прохлады и свежести. Прекрасный, как волшебный сон, и, когда Крис, остановив машину, вопросительно обернулся к девушке, та не удержалась от горячей похвалы.