Исида была самой яркой звездой в космосе. И она была готова стать его. Он поймал ее и сгорал в ее присутствии. Но ему было все равно. Он хотел этого. Хотел ее. Хотел больше чего-либо за всю жизнь. Но он знал, что не мог получить ее.

Он нежно опустил ее и отпрянул на шаг. Расстояние между ними манило его, словно живое, жестоко разделяющее их. Ее глаза сияли, были полны обещаний.

Губы, которые он только что целовал, опухли и манили, и было так просто опустить голову и снова ощутить их вкус. Исида медленно улыбнулась, подняв руку, чтобы пригладить его волосы, и это разбивало сердце. Он знал, что будет до конца своих дней вспоминать румянец на ее щеках.

Поймав ее руку, он прижал ладонь к своим губам, нежно целуя.

— Прости, — сказал он. Это было жалким отголоском того, что происходило между ними перед этим. Но в этот раз он думал о последствиях того, что она предлагала. В этот раз он бежал от своих чувств. Он не мог больше отрицать это. Чувства к Исиде были настоящими. Но он не знал, что с ними делать.

— Что? — спросила она, растерянно моргнув.

— Я сказал, прости, но мне нужно уйти.

— Уйти?

— Да. Мне нужно подумать.

Он быстро спустился по ступенькам беседки на залитую светом луны траву.

— Подумать? — крикнула она, не скрывая расстройства. — Так убегай и думай, Осирис! Но знай, что и я собираюсь многое обдумать! — Исида выскочила из беседки, резко развернула крылья и пропала в звездном небе.

Сетх смотрел из теней дерева, глаза его засияли, когда Исида улетела в небо, а Осирис ушел прочь. Все шло не так, как он задумывал, но Сетх считал, что еще мог повернуть события в свою пользу.

Глава 4

ПЕРЕСАДКА

Проще всего растоптать их отношения было разговором с Амун-Ра. Сетх потер челюсть. Нет. Это помешает его планам. Если он хочет привязать к себе Исиду, ему нужно скрывать от Амун-Ра чувства Исиды, ее желание чего-то большего.

Честно говоря, это в ней восхищало Сетха. Было приятно знать, что она была так же недовольна многим в жизни, как и он. Слежка за ней была во многом полезна. Он мог использовать это для своего преимущества. Сетх всю ночь репетировал то, что будет делать и говорить Исиде. Чтобы она посмотрела на него как на лучший выбор. А потом над горами поднялось солнце, окутало Гелиополис золотым сиянием, и он обратился к матери, попросил у нее комету для послания.

Небо загудело в ответ, ветер защекотал его щеку.

— Хорошо, — сказала Нут сыну, — но Осирис уже попросил о таком. Когда комета вернется, я буду рада передать ею и твое послание.

Сетх стиснул зубы и сжал кулак.

— Не стоит, матушка, — рявкнул он. А потом быстро извинился, объяснив, что устал, и добавил. — Ты не слышала его послание?

— Ты знаешь, что я не подслушиваю детей.

— И ты не знаешь, что он сказал ей? — не отступал Сетх.

Ветер затих, а потом окутал его ноги так слабо, что он бы не заметил, если бы не был богом.

— Это не для тебя, сын, — услышал он ее тихий ответ.

Тело Сетха дрожало от недовольства.

— Но ты могла бы в этот раз… — начал он, пытаясь показать матери уважение к ее статусу. Нут перебила его внезапным движением облаков над головой. Они бушевали, двигались, но, быстро собравшись, так же быстро они рассеялись.