– Я спускаюсь туда. Прикройте меня.

Он быстро, но бесшумно двинулся между деревьев, держа винтовку наготове, стараясь не споткнуться о корень и не зацепиться за выступающий камень. Пробираясь параллельно дороге, Габриэль добрался до горящих мотоциклов, уничтоженных взрывом. Разбившийся о валун байкер сломанной куклой лежал на обочине дороги.

Габриэль потянулся к нему, отстегнул шкуру гепарда, и стянул ее с мертвеца. Быстро накинув шкуру на плечи, он под прикрытием сизого дыма поспешил к грузовику и сгрудившимся Охотникам за Головами.

Он все поставил на сохранение «Новыми Патриотами» перемирия. В противоположном случае Габриэль просто повесил себе на спину огромную мишень.

Вокруг клубился дым, сбиваясь в густой вихрь. Габриэль невольно прищурил заслезившиеся глаза. Все погрузилось в мрачный полумрак, любая фигура на расстоянии более одного фута казалась темной и нечеткой.

Грузовик возвышался перед ним в мутной дымке, замерев как чудовищный зверь перед прыжком. Борясь с неодолимым желанием развеять дым руками, Габриэль повернул вправо.

Его переполняли страх и адреналин. Он вполне мог умереть здесь, на этой дороге, в окружении Охотников за Головами и этого горького, удушливого дыма.

Но желание добиться намеченной цели пересилило страх. Он спасет мать Амелии. Габриэль твердо знал, что может это сделать. Разумеется, освобождение Элизы не исправит причиненного Амелии зла, не искупит предательства, едва не стоившего ей жизни, но это уже что то.

И он сумеет отомстить за смерть Надиры. Добрая, милая и нежная Надиры, единственная, кто нашла в себе милосердие и простила его, когда Габриэль – убийца и террорист – меньше всего этого заслуживал.

Габриэль не рискнул потянуться в карман и нащупать квадратик бледно голубого хиджаба Надиры. И все же он придавал ему уверенности.

На ферме «Свит Крик» Надира бросилась под выстрел Цербера. Пуля, предназначавшаяся Габриэлю, досталась ей. Она пожертвовала своей жизнью ради Габриэля, даровав ему шанс на искупление, которое, как он считал для него невозможно.

Надира вдохнула в него новую жизнь, подсказала новую цель. Самое меньшее, что он мог сделать, – это расправиться с ее убийцей.

Габриэль осторожно обогнул грузовик, пройдя в считанных сантиметрах от нескольких Охотников за Головами. Пульс гулко отдавался в ушах. Стоило им только обратить на него внимание… но их взоры были прикованы к холмам, а паника мешала видеть врага буквально в упор.

Он двигался среди них, никем не замеченный.

Несколько байкеров сыпали проклятиями, отчаянно целясь в пустоту. Худощавый Охотник за Головами в шкуре койота прислонился к грузовику, вцепившись в ногу пальцами, безуспешно пытаясь остановить кровь. Женщины, которых использовали в качестве живого щита, сдавленно мычали и тихо плакали.

Байкер в грубой шкуре черного медведя прижимал к груди ребенка. Маленькую девочку, не старше пяти лет. Габриэль мельком увидел расширенные, полные паники голубые глаза и вьющиеся светлые волосы, прежде чем ее скрыл поднявшийся вихрь дыма.

У него внутри забурлила желчь. В голове пронесся образ маленькой девочки в желтом халате, чьи черные волосы развевались вокруг ее нежного лица, словно нимб, а из дыры в груди сочилась кровь. Малышка с пылающей палубы «Гранд Вояджера». Ребенок, погибший из за поступков Габриэля, его стремления победить любой ценой – даже за счет невинных жизней.

Он заставил себя отвернуться от белокурой девчушки. Если поможет ей сейчас, то тем самым обречет на гибель Элизу Блэк и других заложников. Габриэль не бросит ее; продолжить начатое дело – лучший шанс спасти их всех.

Несколько Охотников за Головами открыли по холмам беспорядочный огонь.

– Я вне игры! – крикнул кто то.

– Я тоже, – объявил мужчина в леопардовой шкуре.