Изменить размер шрифта - +
Вовремя собравшись, она призвала себе на помощь всю свою волю и прижалась к лошади еще ближе.

Сначала она заметила Эндри, прижимавшего голову к боку своей гнедой лошади. Он превосходил Сорасу ростом, поэтому ему приходилось выгибать свое тело, чтобы его ноги не тащились по земле. Он встретился с Сорасой взглядом; его кобыла неслась среди остальных, лавируя и петляя. Однако оруженосец держался крепко, а на его лбу пролегла темная решительная складка. Сигилла скакала чуть поодаль. Она тоже была слишком высокой, поэтому обвила коня своим телом: правые руку и ногу она закинула ему на спину, а левые прижала к его животу. Вальтик и Чарли затерялись где-то в лошадином море. Сораса подумала, что это хороший знак: если их не видит она, то галлийские разведчики не заметят их и подавно.

Корэйн все еще скакала справа от нее, тяжело и прерывисто дыша. Ее побелевшие пальцы отчаянно цеплялись за поводья и луку седла. Дом огромной ручищей хватался за свою кобылу, а другой придерживал лошадь Корэйн за седло, чтобы их скакуны шли в одном темпе. Девушка прижималась к его груди. Грации Древнего хватало, чтобы уберегать их обоих от гибели под копытами табуна.

Лошади скакали с умопомрачительной скоростью. Их гривы развевались на ветру, словно флаги, а из-под копыт поднималась пыль и отскакивали камни. За табуном неслось туманное, розоватое облако, постепенно скрывавшее из виду вершины скал. Фигуры лучников размывались за завесой пыли. Сораса позволила себе на краткий миг испытать торжество. Если им удастся продержаться достаточно долго, табун пронесет их мимо засады.

Казалось, что каньон тянется бесконечно. С каждой излучиной он расширялся и снова сужался, поэтому дикие лошади то расходились дальше друг от друга, то сжимали ряды, и их скакуны тоже. Сораса поморщилась, когда одно из животных на полном ходу задело ее, едва не раздавив о ребра ее собственной кобылы. Где-то послышался тревожный вскрик. Судя по голосу, это был Чарли. Сораса попыталась помолиться, от всей души желая, чтобы он сумел удержаться, а разведчики ничего не услышали. Сама она могла лишь сжать зубы и держать равновесие, изо всех сил цепляясь за седло соскальзывающей рукой.

В то время как вход в каньон напоминал темный разрез, выход его сиял ярче любой звезды и походил на белую колонну солнечного света. Она возникла после очередного поворота, и Сораса едва не закричала от облегчения. Все ее тело было покрыто ушибами и слабело с каждым мгновением. Она молилась, чтобы табун скакал быстрее, обращаясь к любому богу, которому доведется ее услышать.

Дом и Корэйн вырвались вперед, по-прежнему скача вплотную друг к другу. Одной рукой Дом держался за свою кобылу, а другой – за лошадь Корэйн, при этом его нога стояла в ее стремени. Он повис вперед спиной, так что мантия, в которую Корэйн вжималась лицом, развевалась и скрывала ее из вида.

Но, с другой стороны, он не видел, что происходит впереди.

Убийца прерывисто вздохнула, едва подавляя крик, когда увидела, что середину дороги преграждает острый, как кинжал, камень. Табун огибал его с двух сторон, без труда разделяясь на два потока. Однако Дому и Корэйн такой маневр был недоступен. Их лошади, которых Древний удерживал вместе, тяжело дышали и яростно сверкали белками глаз. Они рвались и ржали, пытаясь разойтись в стороны, но Дом был сильнее их обеих.

Не думая, что делает, Сораса снова залезла на спину лошади и изо всех сил сжала пятками ее бока. Лошадь заржала и бросилась вперед, обгоняя ширанских скакунов, словно выпущенная из лука стрела. Убийцу не волновало, видят ли ее разведчики.

– Хватайся! – закричала она, приближаясь к Дому и наследнице Древнего Кора.

Они оба подняли на нее ошарашенный взгляд. Лицо Дома раскраснелось от напряжения. А теперь еще и от злости.

– Вы убьете нас… – начал он, но Сораса не обращала внимания, протягивая руку.

Камень приближался с каждой секундой.

Быстрый переход