В остальном Нэзрай казался обычным городком, только на его окраинах не было видно людей. Ни горожан, ни торговых караванов, ни паломников, идущих к расположенному в оазисе храму. «Возможно, они ушли отсюда из-за Веретена – или люди Эриды всех их перебили».

– В этом городе по меньшей мере двести галлийских воинов, – прорычала Сораса, доставая из закрепленных на седле ножен бронзовый меч. – Скачите быстро; не думайте останавливаться. Найдите Веретено и доставьте туда Корэйн.

Клинки запели, покидая ножны. Воздух прорезало острие топора. Крюк на конце кнута очертил ленивый круг. Корэйн попыталась нащупать кинжал; на удивление, он по-прежнему был заткнут у нее за поясом. Его рукоять казалась непривычной и не хотела укладываться ей в ладонь, несмотря на небольшой урок, который она получила от Сорасы и Сигиллы.

Семеро против двухсот солдат Галланда и Веретена, которое те защищают. Совершенно невероятный расклад, но, с другой стороны, все, что они уже успели пережить, тоже казалось невозможным. «Нам уже доводилось совершать невыполнимое», – сказала Корэйн сама себе, стараясь в это поверить, стараясь найти в себе храбрость. Ради ее матери, где бы она сейчас ни находилась, и ради ее погибшего отца. Ради друзей, которые были рядом, и ради мира, грозящего обвалиться им на головы.

– Дом, меч? – спросила она, пытаясь успокоиться. Ее голос дрогнул, но рука, протянутая ладонью вверх, сохраняла твердость.

Солнечные лучи заиграли на письменах, покрывавших клинок. Корэйн снова ощутила, что от него исходит холод, как будто его сердце было высечено изо льда, а не отлито в печи. Дом, не сходя с лошади, протянул ей древний меч.

Ее пальцы коснулись рукояти, обернутой мягкой кожей.

Вдруг между их лошадьми разверзлась пасть, полная клыков, до смерти их перепугав. Этот морской змей был еще совсем маленьким с облачно-белой чешуей и красно-черными глазами, которые были как будто налиты слезами. Его челюсти сжались в нескольких дюймах от пальцев Корэйн, и Сораса резко отодвинула ее в сторону, подальше от существа.

Дом перехватил меч, развернув его в воздухе, чтобы взяться за рукоять, и тем же самым движением нанес по змею удар. Его лошадь подалась назад, и Веретенный клинок прорезал воздух, а не плоть существа.

Кобылы метались, в то время как вода покрывалась пеной и рябью. Раздавались всплески, но не от лошадиных копыт, а от множества змеев, которые перекручивались через себя, извивались, расправляли хвосты; они были белыми, черными и красными, серыми, зелеными и синими, гладко-маслянистыми и с прозрачной, переливающейся чешуей. Змеи кружились; их количество все умножалось, а движения напоминали хищные волны.

«Нет звука страшнее, чем крик лошадей».

Перед лицом Корэйн щелкнули клыки, и она тоже закричала.

Соратники бросились в разные стороны, без цели, без плана, отдавшись на милость своих лошадей и чудовищ, плавающих под водой. Корэйн только и могла, что держаться за талию Сорасы, пока убийца отбивалась от змеев, чтобы спасти лошадь если не от падения, то хотя бы от смерти.

И лишь Сигилла бросилась в бой, вновь издав клич Бессмертного войска. Когда он разнесся по воздуху, ее лошадь рванулась вперед с яростью урагана. Сигилла держала в одной руке топор, а в другой меч, и, наклоняясь то вперед, то назад, не стеснялась использовать и то, и другое. Змеиные головы отлетали от нее в разные стороны, а из разрубленных шей в воду струилась черная кровь.

– Скачите за мной! – крикнула она, прокладывая путь к оазису.