– Домакриан! – голос Сорасы эхом раздался по всему оазису. Это был и рев, и вопль, и в то же время отчаянная мольба.

Они продвигались вперед, по талию в серой воде. Полы их плащей плыли вслед за ними. Сораса охотилась на существ; она всматривалась в воду, готовая атаковать, если на ней появится хоть какое-то движение, кроме их собственных.

– Домакриан из Айоны, я знаю, ты меня слышишь! – закричала она еще раз, умоляя отозваться.

Корэйн прижалась спиной к стене каменного дома, пытаясь отдышаться. В руке она по-прежнему сжимала кинжал – настолько крепко, что это причиняло боль. Кровь на клинке пульсировала, становясь ярче и ярче. Корэйн задышала все чаще, а потом ее дыхание вдруг перехватило. Перед глазами появились пятна. Она теряла сознание.

– Защищайте Веретено! Защищайте королеву! – прокричал кто-то, и в ответ ему раздался слаженный клич дюжины голосов.

Крыша над их головами ощетинилась галлийскими воинами. За их спинами горело яркое солнце, превращавшее солдат в силуэты, фигуры, лишенные лиц и имен. Они как будто перестали быть людьми. Теперь они скорее напоминали солдат Того, Кто Ждет, а не рыцарей, служащих смертной королеве. Их длинные, смертоносные копья дождем полетели вниз. Корэйн ныряла и металась, стараясь сохранить равновесие. Она выронила кинжал. Отыскать его в воде не было никакой возможности.

За спиной Корэйн снова раздались всплески и грохот; что-то неслось по улице по направлению к ним. Корэйн не знала, было ли это чудовище или солдат. Но это не имело значения: они с Сорасой могли лишь бежать – туда, куда глаза глядят.

Вдруг сильные руки обхватили ее за талию и подняли из воды, словно она была не человеком, а куклой. Корэйн сжала кулаки и собралась уже нанести удар, когда поняла, что лежит животом на седле Сигиллы. Темурийка возвышалась над ней, словно статуя.

– Спокойно, я с тобой, – проговорила охотница за головами, управляя лошадью одними лишь бедрами.

Кобыла бежала так быстро, как только могла, направляясь к ступенькам дамбы. Выбравшись из воды, она стала подниматься наверх, цокая копытами по камню. Зубы Корэйн стучали так сильно, как будто могли выпасть в любое мгновение. Дамба была предназначена для пешеходов, а не для несущихся во весь опор коней, но Сигилла хорошо управляла своей лошадью, и в случае необходимости резко заворачивала, не сбавляя скорости, и при этом аккуратно поддерживала Корэйн.

Гейзер, вырывавшийся из Миэра, ревел рядом с ними, выплевывая серую воду, как если бы это был дождь. Корэйн смотрела на него во все глаза и вдруг заметила в его сердце какое-то биение.

«Еще змеи», – подумала она. Но вдруг дымка расступилась, и Корэйн увидела толстое, длинное щупальце с присосками на внутренней стороне и плоским извивающимся краем. Затем из воды появилось еще одно. Оно было гигантским, длиной с храмовый шпиль. Оба мерзких бледно-фиолетовых щупальца зашевелились синхронно. Они били по воздуху и вырывали стоявшие рядом пальмы. Существо проталкивалось вперед и наружу, покидая свой мир и просачиваясь в Оллвард.

Она по-прежнему не могла рассмотреть Веретено, но теперь она наверняка знала, где оно.

– Мне нужен меч, – прошептала Корэйн. Она словно разучилась думать, разучилась делать все на свете и могла только смотреть. В ее голове осталась лишь одна мысль: Веретенный клинок.

Вот что корабль моей матери повстречал на просторах Долгого моря. Это существо едва не потопило «Бурерожденную» и едва не убило ее моряков. Оно едва не убило мою мать. Перед ее глазами рождалось чудовище. Сколько еще кораблей оно потопит? Сколько материнских жизней украдет?

Эти существа расколют Вард пополам.