Хоть Чарли и боялся охотницу за головами, он последовал за ней быстрее всех, полностью вытянув ноги из стремян, чтобы какой-нибудь змей не схватил его за лодыжку. Учитывая, что его лицо заплыло синевато-красными кровоподтеками, в этот момент он представлял собой уникальное зрелище.

– Зачем я вообще на это согласился?

Кобыла Сорасы поборола панику и, разобравшись, куда нужно скакать, бросилась к оазису. Она неслась по воде и била копытом по всему, что пыталось к ней приблизиться.

Убийца проговорила нараспев пару слов на айбалийском, успокаивая лошадь и помогая ей сосредоточиться. Вода вокруг них пенилась, и Корэйн неловко сжала в руке кинжал, казавшийся ей неудобным. Она попыталась воткнуть его в чешую змея, но едва не потеряла равновесие. Ее окатила волна ужаса.

– Корэйн, просто держись за меня. С остальным я разберусь, – произнесла Сораса, подгоняя кобылу к пальмам.

Даже сейчас, когда Нэзрай был затоплен и всеми покинут, он выглядел очаровательно. Оазис был построен на том месте, где раньше находилось спокойное, сияющее озеро. Пальмы, росшие вдоль симпатичных улочек, укрывали их в тени. Среди деревьев поблескивал храм, увенчанный куполом и шпилем, – небольшой, но украшенный искусными узорами, сделанными зеленой краской и выложенными белой мозаикой; его колокол молчал. Также здесь была и рыночная площадь, но ее каменная мостовая была затоплена, а арки располагавшегося рядом базара завалены обломками. Прекрасные плетеные ковры, забытые в спешке, мокли и портились в воде. Так же, как и в Алмасаде, вокруг естественных берегов оазиса высилась дамба. Она стояла на изящных известняковых колоннах, на вершинах которых были высечены образы животных, являвшихся символами разных королевств. Она была меньше, чем каменные конструкции Алмасада, и казалась заброшенной.

Для такого странного дня солнце светило слишком ярко, представляя собой жуткий контраст относительно серой воды и приливной волны из морских чудовищ, извивавшихся на песчаном дне.

Корэйн оглядывалась, ища взглядом остальных и – прежде всего – Веретено. «Я даже не знаю, что ищу», – мысленно выругалась она. – Не знаю, где оно может находиться и как выглядеть. Мне неизвестно вообще ничего».

Сораса умело проскакала мимо зданий и свернула на узкую улицу, оставляя змеев позади. Двери свисали с петель, а оконные рамы болтались. И дома, и магазины были давным-давно покинуты своими владельцами.

Из одного из них показался человек с мечом наперевес. На нем были хорошие доспехи и туника омерзительного, ненавистного оттенка зеленого. Только благодаря молниеносным рефлексам Сорасы они обе смогли сохранить на плечах свои головы. Она потянула за поводья с такой силой, что лошадь с ржанием повалилась на землю.

Они упали, и Корэйн на мгновение ушла с головой под воду. Вынырнув, она принялась отплевываться и попыталась встать на ноги, но ей мешал отяжелевший от влаги плащ. Где-то рядом зарычала Сораса. Корэйн обернулась и увидела, что галлийский солдат сидит на ней, приставив к ее горлу меч.

Корэйн не знала, что умеет бегать так быстро и бить с такой силой, пока ее рука не выдернула из плоти солдата окровавленный кинжал.

Она ошеломленно замерла, забыв, что значит дышать и что значит думать. Она лишь наблюдала, как солдат падает на колени, прижимая к боку ладонь. Он взглянул на нее и сделал последний вздох. Из его глотки хлынула кровь.

У него было юное лицо, лишенное морщин. «Он почти такого же возраста, как и я».

«Прости», – хотела произнести Корэйн, но слова застряли у нее в горле.

– Беги!

Убийца потащила ее по воде к центральной части оазиса. Корэйн не смогла сдержаться и оглянулась. Змей, покрытый алой маслянистой чешуей, заглатывал солдата целиком.