Ван Райк кивнул, изогнув брови.

– Я подозреваю, что шверы, озабоченные своими проблемами перенаселения, очень чувствительны к росту присутствия людей. Мы – одна из наиболее адаптабельных рас и одна из самых быстро растущих в благоприятных обстоятельствах.

– Но людская колонизация запрещена законом, кроме как в специально оговоренных системах, – сказал Йа. – Я помню, как мир за миром присоединялся к этому договору.

Ван Райк пожал плечами:

– Договоры, бывает, нарушаются. И чаще всего это делают канддоиды – с извинениями, лестью, угодливостью...

– Я просто их слышу, – сказала вполголоса Раэль, улыбаясь, вспомнив некоторые сделки с этими странными жукоподобными созданиями.

Грузовой помощник мягко улыбнулся:

– Именно так. В общем, разборки шверов с канддоидами были бы прекращены появлением на Геспериде‑4 базы Патруля – туг было бы слишком живое движение, слишком много глаз, слишком много коммерции.

– Но не похоже, чтобы это были официальные силы шверов, – сказал Джеллико. – У тех не было бы на борту человека из тяжелых миров.

Тут вмешалась Раэль:

– Это меня и беспокоило, пока я все это смотрела. Самое большое несоответствие в том, что вся каюта была заслонена от видеопередатчика. А на более тонком уровне я теперь понимаю, что черты ее лица, глубокие морщины – все это характерно для гуманоидов, выведенных в условиях высокой гравитации.

Джеллико постучал пальцами по подлокотнику кресла.

– Кроме того, стандартная тактика шверов требует пяти кораблей, или семи кораблей, или трех. Но никогда не бывает четного числа: всегда есть флагман, даже в самом малом флоте.

– Если где‑то там есть третий корабль, – сказал ван Райк, – мы можем быть уверены, что они планируют сюрприз, когда мы явимся на рандеву.

– Значит? – спросил Йа, снова отстегиваясь от кресла связиста.

– Мы не явимся, – ответил Джеллико. Он наклонился вперед, работая на консоли. На экране появилась картинка, показывающая вихрь бури на планете внизу, где суша была обведена светящимися белыми линиями. – Наша теперешняя орбита проведет нас над стоянкой “Королевы”, когда минует этот шторм. Вместо этого мы нырнем вниз, наберем скорость и выскочим из атмосферы на пике шторма. Изменим курс под прикрытием электромагнитных импульсов.

– А потом – “Мертвая собака”, – сказал ван Райк довольным тоном. Джеллико кивнул.

– Мертвая собака? – переспросила Раэль. Джеллико скупо улыбнулся в ее сторону.

– Один из тактических приемов, когда ты на невооруженном корабле имеешь дело с двумя или больше кораблями, которые, более чем вероятно, вооружены и наверняка запрещенным оружием.

Выразительные брови ван Райка взлетели.

– Это значит вот что: никакой энергии, кроме нескольких экранированных вентиляторов, поддерживающих циркуляцию воздуха.

Никакой энергии. Машины заглушены, холодны. Реактивные двигатели заглушены. Раэль с отчаянием представила себе последствия, хотя никак этого не показала. Машины нельзя включать и выключать моментально, как водопроводный кран. Если “Звезду” обнаружат, она будет беспомощна. На самом деле они даже не узнают, что их нашли, пока коллоидный бластер не вспорет корпус – они будут после прыжка лететь несколько часов вслепую, пока не уйдут достаточно далеко, чтобы без опаски быстро выглянуть.

– При такой конфигурации трех местных лун это будет вроде игры на гигантском бильярде, – сказал Джеллико, и его узкие глаза загорелись в предвкушении трудной задачи.