– Я хочу поговорить с тобой о Джулиане. Видишь ли, ситуация деликатная…

Она, брезгливо поджав губы, осмотрелась, но так и не решилась присесть. А я не стала уговаривать. Не такая уж бедная у меня квартирка. Даже уютная.

– Не понимаю, почему вы пришли говорить о Джулиане со мной. Мы давно в разводе. То, что сейчас я в его команде…

Оливия жестом заставила меня умолкнуть.

– Дело в том, что у нас с Джулианом возник небольшой конфликт, который он, очевидно, воспринял слишком близко к сердцу. И мне бы хотелось, чтобы ты его немного… отрезвила.

– Все еще не понимаю, причем здесь я и ваш с сыном конфликт.

– Ты – его причина, – ответила бывшая свекровь.

– А…

– Когда вы развелись, Джулиан попросил меня кое-что сделать. Я посчитала это излишним и неуместным. Он никогда не узнал бы… если бы не это назначение и невесть откуда взявшееся желание работать в «Драконьих авиалиниях». Но так уж случилось, что ему все стало известно. Он ушел из дома и рискует стать героем первых полос газет, если не одумается. Мое мнение для него не имеет веса, но, возможно, он послушает тебя…

– Что Джулиан просил вас сделать? – оборвала ее я.

Оливия смерила меня тяжелым взглядом, всем видом показывая, как нелегко ей пришлось с таким неразумным сыном.

– Присмотреть за тобой, скажем так. Сделать так, чтобы ты получила начальный капитал, но при этом не связала бы его с фамилией бывшего мужа. Однако, Квин, ты должна понять, что я приняла единственно возможное решение. Вы были в браке меньше года, ты не имела права на какие-либо деньги моего сына. Это ты его бросила, Джулиан ни в чем не был виновен. К тому же все прекрасно сложилось. Ты научилась жить самостоятельно, получила профессию, зарабатываешь. Джулиан знает, что я права, но его самолюбие задето.

Голос меня не слушался, все силы уходили только на то, чтобы скрыть от Оливии шок, который я только что испытала.

– И что я должна ему сказать? Что не держу на вас зла или что маму надо любить?

– Скажешь, что у него неполная информация. И что ты получила достаточно помощи от нашей семьи.

– То есть солгать?

Женщина поморщилась.

– Квин, я пытаюсь быть дипломатичной.

– А я пытаюсь уложить в голове то, что много лет считала, будто Джулиан даже не вспоминал обо мне после развода.

– Это ты его бросила. Он не был обязан тебя вспоминать.

– Но я бы хотела знать, если это случалось.

– Так было лучше всем.

– Только вам. Я дохла с голоду и пыталась научиться жить одна.

– Джулиан…

– Ему тоже не было лучше, раз он ушел из дома.

Поняв, что из меня не вышло союзника, Оливия потеряла ко мне интерес.

– Я не ждала, что ты будешь на моей стороне. Ваша семья всегда жила за чужой счет.

А мне надоело стоять рядом с ней, чувствуя, как от холода пробирает до костей. Я распахнула входную дверь, приглашая бывшую свекровь отправиться восвояси.

– Не волнуйтесь, я скажу Джулиану, что этот скандал не стоит демонстрировать газетчикам. Но лгать я не стану.

– Я оказала тебе услугу, Квин. Больше такой ошибки не совершу, – бросила напоследок Оливия. – Держись от моего сына подальше.

– Тогда не смогу сказать ему, что маму надо любить, – язвительно отозвалась я.

Дверь за Златокрылой захлопнулась с грохотом, по мановению ее руки. Очень захотелось напоследок сказать какую-нибудь гадость, но меня все равно бы не услышали.

Пусть так, через мать, пусть не афишируя, но ему было не все равно настолько, чтобы об этом подумать.