— Пошли, приятель.

Жаркий соленый воздух был пропитан запахом устриц. Мы прошли под навесом трехэтажного здания, украшенного изящными решетками, мимо ресторанов, где подавали морепродукты. Снаружи стояли огромные котлы, над которыми на проволочных сетках лежали красные лангусты, выставленные для туристов. Середина рабочего дня, а на тротуарах и площади вокруг статуи Эндрю Джексона полно народу. В тени магнолий сидели художники, по узеньким улочкам мулы тянули старомодные экипажи. Очень похоже на Диснейленд в воскресный день, только намного жарче. Раскрасневшиеся от жары туристы бросали тоскливые взгляды на бары и рестораны, мечтая о глотке чего-нибудь холодненького.

Я шел за парнем в «Рэй-Бан» и Гаитянином через парк по направлению к набережной. Затем мы свернули к большому круглому фонтану, где возле тележки с фруктовым мороженым стоял еще один латиноамериканец. У него было суровое лицо боксера в весе пера, и он с удовольствием лизал виноградное мороженое.

— Вы Рамон? — спросил я.

Он помотал головой и улыбнулся.

— Пока нет, дружище. — Ни малейшего акцента. — У тебя что-нибудь есть при себе?

— Нет.

— Проверим.

«Сперва рыжий парень, теперь этот».

— Конечно.

— Делай то, что я говорю, и все будет в порядке. Рамон рядом.

— Я мистер Сотрудничество.

— Тогда все будет тип-топ. — Казалось, он всю жизнь прожил в Бруклине.

Он попросил меня стоять так, словно происходящее доставляет мне удовольствие, что я и сделал. «Рэй-Бан» и Гаитянин принялись смеяться и похлопывать меня по плечам, а их пальцы легко касались моего тела. Тут к нам присоединился третий парень. Он уронил свое мороженое, наклонился и быстро ощупал мои лодыжки. Как и рыжий Томми, они свое дело знали. Наконец латиноамериканец выкинул мороженое и улыбнулся:

— Хорошо, ты в порядке. Пойдем встретимся с нашим человеком.

Мы обошли фонтан. Там на маленькой скамейке возле кустов азалии сидел Рамон дель Рейо. Наступил период буйного цветения, и в ярком солнечном свете розовые цветы испускали розовое сияние. Рамон встал при нашем приближении и протянул мне руку. Он был с меня ростом, но походил на университетского преподавателя: маленькие круглые очки, аккуратная прическа. Во рту сигарета, тонкая хлопковая рубашка потемнела от пота.

— Меня зовут Рамон дель Рейо, мистер Коул. Давайте прогуляемся.

Он зашагал вперед, я — за ним, остальные двинулись следом: одни совсем рядом, другие чуть поодаль, но все внимательно поглядывали по сторонам. Я видел, как работала президентская охрана в общественных местах, но эти парии действовали не хуже. Можно было подумать, что идет холодная война. Возможно, так оно и было. Дель Рейо сказал:

— Села Хенрид — мой друг, поэтому я и согласился с вами поговорить, но хочу, чтобы вы знали: тут неподалеку человек с семимиллиметровым «магнумом». Он прекрасно владеет этой штукой. Надеюсь, вы меня понимаете? Он может с пятисот метров подстрелить бегущего оленя.

— И как далеко он сейчас от нас? — поинтересовался я.

— Менее двухсот. — Дель Рейо задумчиво посмотрел на меня: — Если со мной что-нибудь случится, вы тут же умрете.

— Ничего не случится, мистер дель Рейо.

Он кивнул.

— Пожалуйста, посмотрите на свою грудь.

Он ткнул пальцем мне в грудь, и я опустил глаза. Там, прямо в центре, плавало красное пятно, круглое и яркое даже в солнечном свете. Я поднял глаза, но стрелка так и не увидел. Пятно мигнуло и исчезло.

— Лазерный прицел, — сказал я.

— Я хотел, чтобы вы знали. — Он небрежно махнул рукой.