— Кто такой Дональдо Прима?

Рамон глубоко затянулся сигаретой, и дым стал медленно выходить из уголков его рта и ноздрей.

— Собачье дерьмо.

— Серьезно, Рамон. Расскажите, что вы на самом деле о нем знаете.

Рамон дель Рейо мягко улыбнулся и стряхнул большим пальцем пепел с сигареты. Двое патрульных копов прошли мимо, улыбаясь девушкам из Университета штата Миссисипи. Полицейские были одеты в шорты, рубашки с короткими рукавами и эполетами, а также носки до колен, словно собрались на сафари — совсем как туристы.

— Он мечтает стать крупным гангстером, понимаете? Эль койот.  Человек, к которому обращаются люди, когда хотят попасть в нашу страну, — сказал дель Рейо.

— Вроде вас.

Рамон дель Рейо вдруг перестал улыбаться и посмотрел на меня так, словно я студент, который его сильно разочаровал.

— Дональдо Прима — контрабандист. Автомобили, кокаин, сельскохозяйственное оборудование, ну и люди — ведь их тоже можно покупать и продавать. Его принцип — никогда не отказываться от выгодных предложений. Я политический активист. Я все делаю бесплатно, поскольку моя задача состоит в том, чтобы помочь иммигрантам попасть в нашу страну.

— Извините.

Он пожал плечами, показывая, что все забыто.

— Это отвратительный бизнес. У Примы возникли проблемы.

— Какого рода проблемы?

— Раньше он работал на человека по имени Фрэнк Эскобар. Вы знаете Эскобара?

— Я про это вообще ничего не знаю, Рамон, — покачал я головой. — Вот почему и обратился к вам.

— Эскобар — преступник, контролирующий львиную долю того, что контрабандой попадает в порт Нового Орлеана. Большой эль койот.  Он тоже отвратителен. Он из сальвадорских военных. Из «команды разоблачения».

«Здорово».

— Псих.

— Да, — сдержанно улыбнулся дель Рейо. — Убийца. Эскобар зарабатывает большие деньги, переправляя украденные в Америке автомобили в Центральную Америку, когда корабль плывет на юг, и получает дополнительную прибыль, доставляя обратно наркотики и беженцев, когда корабль возвращается на север. Понимаете?

— Но какую прибыль можно извлечь, переправляя бедняков через границу?

— Сюда хотят перебраться не только бедняки, мистер Коул. Те готовы ползти под колючей проволокой в Браунсвилле, а потом работать сборщиками овощей. Люди из высшего общества, а также те, кому удалось получить образование, также стремятся попасть к нам, жить здесь прежней жизнью и работать по специальности. А это намного сложнее, чем просто проползти под колючей проволокой.

— Они покупают документы.

— Si. Да. Койот говорит им, что они покупают гражданство. Понимаете? Они получают свидетельство о рождении, водительские права, карточку социального страхования, свои собственные имена и даже даты рождения. Именно за это они и платят — и платят немало. Кроме того, они могут легализовать свои инженерные или медицинские дипломы.

— И они получают то, за что заплатили?

— Практически никогда.

Мы дошли до конца набережной. Река под нами несла свои коричневые воды через город — широкая, плоская и удивительно живая. На берегу было полно причалов, кранов и складов. Рамон посмотрел на Гаитянина и понизил голос:

— Через четыре месяца после его появления здесь семеро членов его семьи купили у Фрэнка Эскобара право на въезд в страну. Их посадили на баржу в заливе. Пятьдесят четыре человека загнали в крошечное пространство десять на восемь футов, без пищи и воды, и баржа отправилась в долгое плавание.