– Я в курсе, идиот! – прошипел Эмилио. – Идем со мной, поможешь мне собрать документы, о которых мы говорили перед визитом нашего дорогого друга Гримальди.

Они пошли в сторону палаццо. Эцио последовал за ними. Он двигался бесшумно – как призрак, в которых не верил Эмилио. Аудиторе знал: без его сигнала Антонио не начнет атаки на палаццо. Но вначале надо разузнать о документах, упомянутых Барбариго.

– Ну почему люди такие бестолковые? – продолжал Эмилио. – Свобода! Возможности! Звучит красиво, а на деле оборачивается умножением грабежей и убийств. Государство должно управлять всеми сторонами жизни народа. Кому следует давать свободу, так это финансистам и людям с деньгами. Тогда общество процветает. А если недовольным приходится затыкать глотки… За процветание надо платить. Ассасины с их болтовней о свободе личности отстали от времени. Они не понимают главного: в первую очередь нужно печься об интересах государства, а не отдельных личностей. – Барбариго покачал головой. – Прямо как Джованни Аудиторе, а ведь он был финансистом! Казалось бы, уж кто-кто, а он должен был это понимать.

Услышав имя отца, Эцио резко втянул воздух, но тут же совладал с собой, напомнив себе, зачем он здесь. Тем временем Эмилио и секретарь прошли в кабинет, собрали бумаги и вернулись на пристань, где Барбариго уже ждала гондола. Она была больше гондолы Гримальди.

Эмилио взял у секретаря мешок с бумагами, отдав последнее распоряжение:

– Одежду мне пришлешь… сам знаешь куда.

Секретарь молча поклонился и ушел. Телохранителей Эмилио с собой не взял – только пару гребцов. Гондола готовилась отчалить.

Эцио выпрыгнул из укрытия прямо на гондолу, отчего она закачалась на волнах, рискуя опрокинуться. Двумя быстрыми ударами молодой человек столкнул гребцов в воду, после чего схватил Эмилио за горло.

– Стража! Стража! – закричал Барбариго, пытаясь выхватить кинжал, висевший у него на поясе.

Эцио как клещами сжал ему руку, отвернув лезвие от собственного живота.

– Не так быстро, – сказал он.

– Ассасин! Ты! – зарычал Барбариго.

– Да.

– Я убил твоего врага!

– Это не делает тебя моим другом.

– Убивая меня, ты ничего для себя не приобретешь.

– Зато Венеция избавится от докучливого… клопа, – сказал Эцио, приводя в действие скрытый клинок. – Requiescat in pace.

И сразу же лезвие потайного кинжала вошло Эмилио между лопаток. Смерть наступила мгновенно.

Сбросив тело Барбариго в воду, молодой Аудиторе торопливо стал просматривать сумку с бумагами – многие из них наверняка заинтересуют Антонио. Но рассматривать каждый документ Эцио было некогда. Однако один лист тонкого пергамента сразу привлек его внимание. Этот свернутый и запечатанный лист наверняка был страницей из Кодекса!

Охваченный любопытством, Эцио уже собирался сломать печать, как вдруг из темноты с легким свистом прилетела стрела и вонзилась в древесину буквально у него между ног. Молодой человек распластался на дне гондолы и с осторожностью повернул голову в направлении выстрела. На парапетах палаццо расположился целый отряд лучников Барбариго.

Потом один из них приветственно помахал рукой и спрыгнул с высокой стены… Через мгновение Роза уже была в его объятиях.

– Прости, Эцио. Понимаю, что проделка до жути дурацкая. Но нам было не удержаться.

– Роза!

Девушка поплотнее прижалась к молодому человеку:

– Вот теперь я чувствую себя совсем здоровой и готовой к новым заварушкам! – Ее глаза сияли от радости. – Мы взяли палаццо делла Сета! Освободили всех торговцев, которые сопротивлялись Эмилио.