– О защите Господа, – ответил удивленный монах.

– Брат Джироламо, ты правда веришь, будто Всевышнего интересуют наши дела? Подумай хорошенько! Но если это помогает тебе убить время, то пожалуйста, обманывай себя и дальше.

Брат Джироламо оторопел от таких слов:

– Вы богохульствуете!

– Нет. Я говорю правду.

– Но отрицать существование Господа…

– Это единственно разумный ответ на заявление о том, что на небе живет какой-то невидимый безумец. Судя по тому, что написано о нем в твоей драгоценной Библии, он точно спятил, уж поверь мне.

– Как вы можете говорить подобные вещи?! Вы же сам священник!

– Я человек дела. Сутана священника позволила мне подобраться к этим проклятым Медичи, чтобы в один прекрасный день извести их всех под корень, как того желает мой Господин. Но прежде нужно расквитаться с неким ассасином по имени Эцио. Слишком долго он был занозой у нас в пятке. Настало время вырвать эту колючку.

– Вот здесь вы говорите истинную правду. Это гнусный демон!

Стефано криво улыбнулся:

– Рад, что хоть в этом мы с вами согласны.

– Говорят, дьявол наделил его сверхъестественной силой и скоростью, – шепотом продолжал Джироламо.

– Дьявол? – насмешливо переспросил Стефано. – Эти качества он приобрел сам годами неустанных упражнений.

Стефано задумался, что было видно по его сухопарой фигуре, изогнутой вопросительным знаком.

– Знаете, Джироламо, меня настораживает, что вы не признаете за людьми естественного развития их способностей и качеств. Если кто-то выделяется из серой толпы, вы немедленно усматриваете в этом козни дьявола. Хорошо, что вы не служите в инквизиции, а то бы вы всех отправили на костер.

– Я прощаю вам маловерие и змеиный язык, – благочестиво произнес Джироламо. – Вы ведь все равно Его дитя.

– Я же вам говорил… – резким тоном начал Стефано, но тут же махнул руками и поморщился. – Что толку? С меня довольно! Говорить с вами – все равно что с ветром!

– Я помолюсь за вас.

– Как вам угодно. Только делайте это тихо. Мне надо быть начеку. Пока этот ассасин не будет убит и погребен, всем тамплиерам грозит опасность.

Госпитальер поклонился и исчез. Стефано остался во дворе один. Ударил церковный колокол, возвещая первую кауму, затем вторую. К этому времени вся братия собралась в монастырской церкви. Эцио словно призрак выскользнул из тени. Воздух был тяжелым и жарким от полуденного солнца. Стефано расхаживал взад-вперед вдоль северной стены, словно ворона. От него так и веяло тревогой и беспокойством. Если бы прежде Аудиторе не слышал его здравых рассуждений, то наверняка решил бы, что видит перед собой одержимого.

Увидев Эцио, Стефано ничуть не удивился.

– Я безоружен, – сказал он. – Я сражаюсь мечом разума.

– Разум служит только живым. Чем еще вы способны защищаться?

– Вы собрались хладнокровно меня убить?

– Я вас убью, потому что необходимо, чтобы вы умерли.

– Хороший ответ. А вы не думаете, что я знаю секреты, которые могут вам пригодиться?

– Такой, как вы, не выдаст их даже под пытками.

Стефано одобрительно посмотрел на него:

– Сочту ваши слова комплиментом, хотя сам я в этом не настолько уверен. Но в научном смысле это любопытно. – Он помолчал, затем продолжал своим тонким голосом: – Вы упустили свой шанс, Эцио. Жребий брошен. Дело ассасинов обречено. Я знаю: вы убьете меня независимо от любых моих слов или молчания.