На кухне уже посвистывал чайник, по телевизору показывали «Людей в черном», за окном был теплый субботний вечер, в общем — полная благодать и спокойствие. Образ девушки, которая так удивила и заинтриговала Романа, на время трапезы слегка померк и отдалился, тем более что на экране в это время здоровенный таракан карабкался на башню, держа под мышкой главную героиню.

Через некоторое время салат в тазике закончился, люди в черном прекратили свои ужимки и прыжки, и Роман, сходив на кухню за чаем, нацелился смотреть новости.

Много раз он спрашивал себя: ну что я пялюсь в этот ящик? Что я хочу увидеть в этих новостях? Ну, покажут очередного застреленного банкира или толстомордого оборотня в погонах, которого его же начальники сдали спецам за какую-нибудь провинность…

Однажды Роман решил досконально прояснить для себя эту тему.

Разборка была короткой и привела к вполне очевидному и слегка неприятному выводу: Роман обнаружил, что подсознательно ждет событий, которые были бы не менее эффектными, чем нью-йоркский кошмар одиннадцатого сентября.

События, которые в тот день сотни раз повторялись на экранах всего мира, настолько задрали планку впечатлений, что какой-нибудь очередной захват заложников волновал не больше, чем репортаж о наложении штрафа на алкоголика, перешедшего улицу в неположенном месте.

Неужели я настолько циничен и жаден до кровавых зрелищ? — спрашивал себя Роман. И, покопавшись в собственной душе, отвечал: да вроде бы нет…

Тогда в чем же дело? И ответа не было.

Слегка утешало, что, изучая себя на предмет информационных пристрастий, Роман с умилением наткнулся на наивную мечту о поимке и уничтожении главного злодея Земли, от которого происходят все беды. И, конечно, это был бы вовсе не какой-то там Бен Ладен.

Или, например, на Луне вдруг обнаружилась бы действующая база пришельцев…

В общем, Роман решил больше не лезть себе в душу, потому что ничего вразумительного найти там, по всей видимости, не получится, и продолжал регулярно смотреть новости в ожидании неизвестно чего.

На экране завертелся голубой шар в окружении появляющихся и исчезающих колец, и молодой диктор сказал:

— В начале выпуска мы покажем репортаж о чрезвычайном происшествии в Санкт-Петербурге.

Диктор исчез, а на экране появились черно-белые кадры, сделанные камерой слежения.

— В петербургском банке «Петробабки», — прозвучал голос за кадром, — произошло ограбление. Неизвестная женщина с поясом шахида…

Роман подскочил, облился чаем и впился взглядом в экран, как оголодавший вампир в горло бедной сиротки.

Съемка была некачественной и напоминала быстро сменявшие друг друга черно-белые слайды, но Роман сразу узнал в идущей по коридору фигуре ту самую бесформенную женщину, за превращением которой в молодую красавицу он наблюдал из щели между гаражами.

Потом появилось изображение с другой камеры, и Роман увидел эту же женщину, стоявшую посреди просторного кабинета. Человек в костюме передавал ей какие-то пачки, скорее всего — деньги. Напоследок показали несколько мутных кадров, на которых женщина выходила из банка и садилась в уже знакомый Роману «Москвич».

На экране снова возник диктор, который бодро сообщил, что добыча неизвестных, но изобретательных злоумышленников, использовавших в своих целях несчастную пожилую женщину, составила двести тысяч долларов. И на этой мажорной ноте Роман выключил телевизор.

Уставившись перед собой остановившимся взглядом, он пробормотал:

— Вот, значит, что за девушка…

И он снова увидел перед собой, как в замедленном повторе, изящный жест, которым девушка сняла парик, и ее медленно рассыпавшиеся по плечам каштановые волосы.