– В чем дело? – недовольно спросил плотный мужчина с багровым лицом сильно пьющего человека. Он сидел в кресле за столом, строго глядел на вошедших, а напротив него стоял крепкий мужик лет двадцати пяти – бригадир.

Делая вид, что изумлен, Петрухин бросил за спину, адресуя Купцову, восторженное:

– Во-от! Я же говорил! Не даст Иван Иваныч своевольничать тут никому… это его территория. Видишь, Леня, уже задержал бригаду! Уже профилактирует красавцев.

– В чем дело? – повторил Иван Иванович, вставая. Вид он имел строгий, внушительный – настоящий полковник! Вот только узел галстука съехал на сторону… да морда красная… да взгляд неуверенный. – В чем дело? Вы кто такие?

Спросил, а сам уже практически догадался: в чем дело и кто ввалился к нему в кабинет. «Задарочный» попытался выскользнуть, но Петрухин его поймал, крутанул, припечатал лбом к шкафу. Не сильно, но шишка будет…

– Здравия жла, товарищ полковник! – развязно ответил Петрухин, обозначая одновременно «отдание чести». Делал он это левой рукой и, разумеется, к «пустой голове», сопровождая «отдачу» глуповатой улыбкой. – Разрешите доложить? Инспектора Петрухин и Купцов прибыли для представления!

Экс-полковник Комаров расцвел, обнажил в улыбке крупные прокуренные зубы:

– Здравствуйте! Здравствуйте, товарищи офицеры. Жду. Давно вас жду.

Выбравшись из-за стола, он долго тряс руку каждому, заглядывал в глаза. Был Иван Иванович не особо умен, но хитер, имел крепкую ментовскую закваску… А как бы иначе до полковника дорос?

– Ну наконец-то! А то ведь один воюю.

– Но все-таки успешно воюете. – Купцов кивнул на лохотронщиков.

– А… эти-то? – Экс-полковник обратил свой суровый взгляд туда, где с растерянным видом переминался с ноги на ногу бригадир, а ушибленный Мишаня продолжал тереть ладонью лоб. Безусловно, Комаров отлично понимал всю двусмысленность ситуации и догадывался, что товарищи офицеры давно все просекли. – Эти-то? Залетные какие-то. А ну брысь отсюда, шпанята!

«Шпанята» всё поняли и направились к двери. Но у дверей, к их вящему огорчению, стоял Петрухин.

– Прошу прощения, товарищ полковник, – продолжая играть в придурковатость, сказал он. – А чего мы их отпускать будем?

– А что же мы с ними можем сделать?

– А очень просто: вывезти за город и отмудохать дубинками.

– Э-э… это же незаконно, Дмитрий Борисыч, – услужливо ввернул Леонид.

– Да ну, херня какая, Иван Иваныч, – совершенно по-светски отмахнулся Петрухин. – Они ведь жаловаться все равно не пойдут.

С этими словами Дмитрий изящным жестом быстро соединил оторопевших лохотронщиков наручниками и увел, бросив на ходу:

– Я сейчас, братцы, скоренько…

– Кхе… Решительный, однако, у вас товарищ, – промямлил оторопевший Комаров.

– Дмитрий Борисыч?.. Да, решительный.

– А не он ли в начале марта своего напарника застрелил?

– Не застрелил, а ранил. Во время задержания вора-рецидивиста… Вы же понимаете, товарищ полковник?

– Да-да, конечно, понимаю, – поспешно согласился Комаров. Врал он – ничего он не понимал в задержаниях, потому что всю жизнь просидел в кабинете. – Рецидивист, задержание… ПОНИМАЮ.