Кажется, мне никогда не удастся нарисовать середину. Поэтому все мои блокноты были украшены руинами, на подобии церкви, парящей, как дурной сон.

     Как обычно, ему не надо было смотреть прямо на меня, Бофорт, казалось, чувствовал себя хорошо.

     — Очень хорошо, очень хорошо. Носферату впервые сделали попытку захватить доминирующую цивилизацию в 1200 году до нашей эры. Существуют искаженные легенды этого времени относительно морского народа, хотя большинство археологических свидетельств, в лучшем случае, запятнаны. Так как нам отделить факт от вымысла?

     — Устное предание, — сказал светлый дампир в первом ряду. — Затем проверяем археологический отчет и экстраполяцию[20] о том, что мы знаем о поведении носферату.

     Учитель кивнул.

     — Наше устное предание очень точное, необычное и жуткое. Когда-то вампиры могли путешествовать днем. Когда-то солнце не являлось препятствием для них. Конечно, они были ослаблены из-за него — но солнце не было таким сдерживающим фактором, как сегодня. Так что же произошло?

     Тишина. Я взглянула на свои записи. Ничего, чтобы помогло мне ответить на вопрос. Конечно, я никогда не поднимала руку, но мне нравилось знать ответ на вопрос до того, как учитель вызовет кого-то еще. Бофорту также нравилось давать нам время на переваривание вопроса и время на то, чтобы хоть что-нибудь придумать. Он не был одним из тех учителей, которые наслаждаются разоблачением детей.

     Это была единственная вещь, к которой я привыкла здесь, в Школе. Система постановки оценок была жестокой, и учителя умны, но они не пытались играть с детьми во властные игры. По крайней мере, не в кабинетах.

     Ответ удивил всех нас. Он послышался со стороны моего правого плеча, и это было свистящее, пронизывающее шипение, которое пронзило тишину задумавшегося класса.

     — Скарабус, — Леон слегка переместил свой вес; я почти почувствовала это движение сквозь диван. — Он поднялся из песков и шел среди них, убивая там, где выберет место.

     — Я смотрю кто-то вовремя прочитал свое домашнее задание. Однако, Леонтус, ты не первокурсник.

     Опять тишина. Леон выдохнул, послышался смешок.

     Он нравился мне всё больше и больше.

     — Я слышал о нем, — наконец сказал блондин в переднем ряду. — Скарабус. Все думали, что он миф.

     Учитель поднял голову.

     — О, он определенно не миф. Если, как говорят, мы, Куросы, выживаем как вид сегодня, то это связано с ним. Его имя потеряно, но вампиры зовут его Скарабусом. Он был эфиальтом, — лицо Бофорта сморщилось, как будто у него были гнилые зубы, и он жевал ими кислые леденцы.

     Я все это записала своим лучшим почерком. Учитель сделал паузу.

     — Кто-нибудь еще?

     — Это греческое имя, — выдавил рыжеволосый дампир слева. — Правильно?

     — Оно означает «предатель». Этот термин не существовал сотни лет после Скарабуса, но теперь его так принято называть. Это был дампир, который специализировался в одной вещи: в убийстве себе подобных ради вампира-хозяина. Не многим из нашего вида было позволено жить и охотиться на собратьев шутки ради, а также держать нас подальше от объединений и бросать вызов злодеем, чью кровь мы несли.

     Он действительно погрузился с головой. Иногда этот парень слишком сильно погружался в историю, как будто сам там присутствовал.