Глава восьмая

Катер вырвался из ночной темноты и помчался на малой высоте к взгромоздившемуся на своем насесте Эльмингарду. Сенсорная сеть твердыни Куллина, конечно, была переведена в пассивный режим последним приказом хозяина, но это все равно не объясняло того, как корабль сумел так близко подойти к ним и остаться незамеченным.

Удивляли и еще три фактора. Во-первых, то, как именно шел катер: на предельной скорости, чуть ли не прижимаясь к земле. У боевых пилотов такая манера полета называлась «целоваться с травой». Путь, проделанный судном, можно было проследить вплоть до границы Сарра по оставленному следу. Кое-где пламя турбин причесало вершины деревьев, разметало стога, сложенные на скошенных полях. Корабль летел, чуть опустив нос, что тоже требовало немалого опыта и безупречной реакции пилота.

Во-вторых, смущал способ маскировки небольшого судна. Модель и принципы действия установленных на нем щитов не знал ни Цабо, ни любой другой из профессионалов, находившихся в центре управления безопасностью Эльмингарда. Катер просто неожиданно возник из ниоткуда. Только рев его дюз стал слышен раньше, чем сам корабль появился на скопах.

И, в-третьих, сама ночь. Тучи казались грязным завывающим чудовищем, страшнее любого ведомого людям зверя. Гроза шагала по горам пьяным огром, сотрясающим небеса своим рычанием. Вокруг все сверкало, мерцало и раскачивалось от непрерывных ударов молний, создающих блики, ложные сигналы и фантомы на радарных экранах. Два когитатора замкнуло. Из динамиков грянули причудливые завывания и визги, заставившие Эльдрика, сидевшего за терминалом рядом с Цабо, сорвать с головы наушники.

– Она не настоящая, – пожаловался Эльдрик.

Цабо ответил не сразу. Он был слишком занят разглядыванием собственного экрана, на котором медленно тускнел след, оставленный последней молнией и необъяснимо точно изображающий человеческий череп.

– Что? – наконец отрешенно спросил Цабо.

– Говорю, что она не настоящая. Я о грозе, – сказал Эльдрик.

– Да, действительно, – произнес Цабо, прежде чем встряхнуться. – Сосредоточься на этом проклятом корабле. Дай мне четкую картинку.

– Уже, – ответил его помощник.

Цабо взял линк и вызвал основной канал. Ему ответил Куллин.

– Сэр, – произнес охранник, – летательный аппарат в двух километрах от нас. Расстояние стремительно сокращается. Ни опознавательных знаков, ни информации о приписке, ни соответствующих кодов допуска.

– Да, я его уже слышу, – откликнулся голос Куллина. – Должно быть, он действительно мчит во весь опор.

– Как я и сказал, сэр. Если прикажете, готов активировать защитные системы дома.

В сыром сумраке нижней кладовой, где, после того как взорвался череп Бэллака, повисла жуткая вонь, Куллин перевел взгляд на Молоха и кивнул:

– Включайте, мистер Цабо. Активируйте периметр и подготовьте противовоздушные системы. Будьте готовы открыть огонь и уничтожить катер.

– Вначале вызовите их на связь, – произнес Молох.

– Что? – спросил Куллин.

– Вызовите на связь. Вызовите их! – потребовал Молох.

– Зигмунд, они не представляются, не передают коды доступа. Они не из наших.

– Но очень хотят попасть сюда.

– Зиг, Зиг, Зиг, а что, если это налет Инквизиции?

Молох расхохотался. Это всех смутило, поскольку его редко видели смеющимся.

– Орфео, если бы нас вычислила Инквизиция, то военно-космический флот Скаруса уже стер бы это местечко с карты. Поприветствуй их.