– А… ты не слышал последние слухи из Ялты?

– Нет. И что там случилось?

– Ой, тогда не будут сплетничать. Извините еще раз, что помешала вам.

Наша мадам исчезает, оставляя меня в полном недоумении. Вид у нее был при этом весь такой невинно загадочный. Странно… что там такого интересного могло произойти?

От Запада аккуратно переходим к нашим поклонникам в СССР. Благодарю всех читателей за соболезнования, сетую, что не могу ответить всем лично. Рассказываю, что написал песню в память о Вере на английском языке, чтобы исполнить ее на предстоящих гастролях в США. Вернемся домой – напишу песню еще и на русском. Заодно объявляю на всю страну, что мы обязательно дадим концерт в память о Вере, а заработанные деньги группа перечислит на счет какого нибудь детского дома, как делала уже не раз. Третьей солистки в группе в ближайшее время не будет, и о замене Веры речи быть не может. Но это пока. А потом, ближе к весне, возможно будет проведен музыкальный телевизионный конкурс под условным названием «Голос», в жюри которого войдут известные композиторы и артисты – те, кто профессионально и объективно сможет оценить вокальные данные начинающих певиц. Ведь в стране у нас много талантливых девушек, правда?

Беседа идет третий час, Алексей уже вторую кассету меняет в диктофоне. Передо мной лежит список с темами, которые непременно нужно было затронуть, и он уже практически исчерпан. Свой список вопросов есть и у Алексея, многие темы у нас явно пересеклись. А дальше он меня сильно удивил: оказывается, моя июльская статья про рок имела огромный отклик у молодежи. На редакцию обрушился целый шквал писем – «Цунами!» как пошутил Алексей. Хранить в редакции письма уже негде, а они все продолжают и продолжают приходить. Отзывы людей на мою статью самые разные: старшее поколение плюется и требует рок запретить, молодое – требует снять все негласные запреты на его исполнение. И чуть ли не в каждом письме все новые вопросы ко мне и просьбы написать про современный рок более подробно.

Я устало вздыхаю. Ага… все вот брошу и сяду энциклопедию рока писать. Больше то мне заняться нечем… Но тема, конечно, яркая, животрепещущая, и журналистам хочется развернуть интересную дискуссию на страницах своей Комсомолки. Понятно, что кому либо такое ЦК не разрешит, но помощник Генсека по культуре – это же совсем другое дело, с такой классной «крышей» можно еще и не такие темы поднять. А то обидно ведь – какой то «Московский комсомолец» обогнал по популярности главную молодежную газету страны.

– Ладно… – сдаюсь я – давай поступим так: в конце интервью, которое я тебе сегодня дал, напиши, что я готов продолжить разговор с читателями про рок и современную музыку. И анонсируй новую статью. С вас подборка самых интересных писем и список читательских вопросов, которые повторяются наиболее часто. С меня ответы и подборка информации. Но думаю, в начале новой статьи нужно будет дать краткое содержание июльской, чтобы читатели смогли вспомнить, о чем там конкретно шла речь – вряд ли тот номер газеты у многих сохранился.

– Я сам постараюсь этим заняться – кивает Алексей – ты не против?

– Нет, даже рад буду, если ты за эту тему возьмешься, с тобой приятно было общаться.

Просидели мы часов до восьми. Потом я вручил журналисту наш диск гигант с подписью и пошел провожать припозднившегося гостя. Все наши уже успели разойтись по домам, я даже Полину Матвеевну задерживать не стал. Только в мастерской Львовой, кажется, свет горит.

Уже у самых дверей Алексей, смущаясь, вдруг спрашивает меня.

– Слушай Виктор, а это, правда, что ваша Альдона Веверс встречается с артистом Николаем Еременко?

– Что…?!

Мне стоило в этот момент огромного труда не споткнуться и удержаться на ногах.