Плохо. Ой, как плохо.

Под каблуками Айви скрипнула каменная крошка. Вампирша захлопнула дверцу и повернулась к далекому зареву города.

— А что мы будем делать? — спросила она, надевая поясную сумку.

— Сядем в машину и поедем отсюда подальше!

Айви покачала головой:

— Дорога уже перекрыта. Мы будем кончать эту работу или нет? — спросила она, и я заставила себя успокоиться, глядя на неприятную статуэтку.

Мысль о собаках заставила меня похолодеть в и без того холодную ночь, но все равно я ощутила, как какая-то сила растет во мне. Теперь у меня всегда будет убежище в безвременье, особенно сейчас. И более того: я теперь знала, что глубинные инстинкты, остерегавшие меня от Ника, были правы, и только сердце мне мешало это признать. Мне не надо чувствовать свою вину за то, что я его терпеть не могу. И это… это было приятное ощущение.

— Рэйчел, так что, доводим дело до конца? — спросил Дженкс. Тем временем его детишки гонялись над рекой за летучими мышами.

Я улыбнулась, сунула статуэтку в сумку и застегнула молнию.

— Да, — ответила я, и они с Айви оба удовлетворенно вздохнули. — Мы получили, что нам было нужно, — сказала я и тут же поправилась: — Да, не совсем так вышло, как я хотела, но нам досталось, похоже, кое-что получше. Так что долбодятла мы просто забудем и станем действовать, как собирались. Если Ник заговорит, то тем лучше.

— Годится! — крикнул Дженкс и выпустил вспышку света.

Я повернулась к Айви, все еще прислушиваясь, нет ли собак.

— Ты можешь взять на себя добычу у Дэвида всех документов, чтобы объявить дело юрисдикцией ФВБ? Я помню, что это собиралась сделать я, но сейчас я не могу появиться в городе прежде, чем мы будем готовы вернуть скульптуру.

— Сделаю, — ответила она, повернувшись к далекому зареву Цинциннати. — Ты куда тем временем?

Я вздохнула, понимая, что им это не понравится.

— В безвременье, — тихо ответила я, и Дженкс метнулся ко мне прямо в лицо, чуть не ослепив.

— Нет! — крикнул он, и дети его на минутку перестали мучить пойманную летучую мышь. — Рэйч, не надо!

— А что мне еще делать? — спросила я, отступая на шаг, чтобы видеть их, обступивших меня в мерцающем отраженном свете реки. — В церковь нельзя. В Цинциннати — тоже нельзя. Трент будет рвать и метать, разыскивая меня. Странно, что еще собаки не лают. — Я поежилась, вспомнив этот звук. — Они по моему запаху пойдут, не по вашему. Вам ничего не должно грозить.

Пирс спокойно кашлянул:

— Я знаю про одно место по эту сторону линий.

Айви смерила его взглядом, подбоченилась.

— Ты знаешь место? Отчего раньше об этом не упоминал?

— Потому что было избыточно ясно, что вы моей помощи не хотите, — ответил он сухо, сцепив руки за спиной. Плащ его шевелило ветерком от реки.

— К себе ты Рэйчел одну не поведешь, — сказал Дженкс с угрозой.

Я нервно переступила, подумав, что на берегу реки, в ожидании охотничьих собак — не лучшее время каяться и извиняться, но делать было нечего.

— Пирс, ты, блин, мой герой, что спас мою шкуру и вывез нас на белом коне, но сейчас речь идет о Тренте. Безвременье — единственное место, где я могу его не бояться. Если побегу, меня найдут собаки.

Я подавила дрожь, но он увидел, и я скрестила руки на груди, делая вид, что дрожу от холода. Трентовых собак я ненавижу. Искренне.

Пирс поднял руку жестом возражения, одновременно вынимая из заднего кармана ножницы для проволоки и перерезая на мне заговоренную ленту.