|
В коридоре послышались крики. Дверь с треском распахнулась, влетело огромное черное тело, ударило меня спиной в стену, я успел увидеть перед лицом страшную оскаленную пасть и острые клыки, горячий мягкий язык быстро-быстро прошелся по моему лицу и склеил ноздри. Я кое-как спихнул его с себя, Бобик на миг опустился было на пол всеми четырьмя, затем тут же упер лапы мне в плечи и прижал к стене. — Да люблю, люблю, — заверил я честно. — В самом деле люблю!.. И в поход помчимся, задрав хвосты, вместе!.. Правда-правда, а теперь иди скажи это Зайчику, но только не зови сюда, а то вдвоем разнесете все. Он не убежал, продолжал вертеться вокруг, как черный смерч из оплавленных валунов, а я заорал: — Сэр Вайтхолд!.. Не спать, не спа-а-ать! В коридоре послышался топот, но никто не рискнул заглянуть и проверить, мой голос узнали, молодцы, да и Бобик для всех показатель, задавленного, как мышь, чужака уже выволок бы в коридор. На пороге возник Вайтхолд, как всегда сухощавый и подтянутый, в простом деловом камзоле, но с золотой цепью на груди, обозначающей его ранг государственного секретаря королевства Турнедо. — Что случилось? — вскрикнул он встревоженно. — Здравствуйте, ваше высочество. Что случилось? Я сказал горько: — Оставим шутки, сэр Вайтхолд. Случилось в самом деле. Карла больше нет, до вас это новость могла дойти раньше, чем до меня в Сен-Мари, но есть Мунтвиг, и он двинулся в нашу сторону! Какие-то королевства из наследия Карла уже подобрал, другие подбирает. На очереди Скарлянды и Варт Генц… Нужно решить, будем ли защищать. Он дернулся, словно его ударили снизу в подбородок, на миг даже закрыл глаза, потом взглянул на меня исподлобья. — Правда? Вы в самом деле будете такое решать? — Буду, — огрызнулся я. — Дело в том, что мы дико распылили силы, а на главном направлении никого нет!.. Две армии в Сен-Мари, одна в Гандерсгейме, по сильной армии в Ламбертинии и Мезине… даже здесь, в Турнедо, нет значительных сил, если не считать отрядов легкой конницы Норберта Дарабоса… он хоть дотащился уже из Мезины?.. да часть войска Клемента Фицджеральда. Он торопливо кивнул. — Значит, дело настолько плохо? И, как я понимаю, отступать как бы не с руки? Бобик вклинился между нами и заверил помахиванием хвоста, что он не отступит. Я отпихнул его и сказал зло: — Мудрость как раз в том, чтобы верно оценить шансы и отступить, если нет выхода. — А его нет? — Не знаю, — сказал я сердито. — Всегда полагал, что я мудрый правитель, а меня считают только удачливым военачальником! Подумать только, удачливым. Он спросил осторожно: — А что, разве вы не удачливы? Столько побед… — Я успешен! — рыкнул я. — Успешен, запомните!.. Успешен, а не удачлив. Он поклонился. — Ох, простите, если перехвалил в невежестве своем. Как я понимаю, все собираемые силы следует двигать в Варт Генц на его северную границу? — Или в Скарлянды, — ответил я. — Мы не знаем, где будет главное направление удара его армии. С этим нужно поспешить и выслать вперед целую сеть осведомителей, пообещав им большие награды. |
