Больше всего пленника поразило, что в лице колдуна не дрогнул ни один мускул. Только ярче стал волчий блеск глаз.

– Да, убил! И это произошло по вашей вине! По вине ваших рыцарей! Я принёс сына в жертву нашему делу. А что? Разве Бог, которому вы все молитесь, не сделал того же самого со Своим Сыном?

– Ты действительно помешался, пёс! – голос Ричарда эхом раскатился под чёрными сводами капища. – А, впрочем, тебе, пожалуй, уже всё можно делать и говорить. Ад ты себе обеспечил!

– Всё может быть, Ричард Львиное Сердце, всё может быть. Но первым туда пойдёшь ты. Правда, ты то веришь, что попадёшь в Царство Небесное, не правда ли? Но мы ещё посмотрим, как тебе удастся выдержать испытание. Знаешь, что сейчас произойдёт?

– Догадываюсь.

– Не е ет! – теперь колдун уже не скрывал торжества. – Думаешь, что, узнав место нашего святилища, твои рыцари ворвутся сюда и помешают нам? Но как они это сделают? Мы замуровали вход в башню. А прошли сюда по подземному ходу, который начинается у берега Рейна. Точно так же мы отсюда и уйдём, когда всё будет кончено. Жаль – сквозь эти стены ничего нельзя услышать, не то отважные рыцари изгрызли бы себе локти от злости и ужаса, слушая, как ты, подыхая, призываешь их на помощь!

Вход замурован! Да, Элеонора была права, когда не верила, что Парсифаля удастся так легко обмануть. Он всё время шёл на полшага впереди, просчитывая ходы своих врагов, как в шахматной игре. И поняв, что Ричард сам предлагает себя, как приманку для зверя, принял его вызов!

На миг у пленника потемнело в глазах. Но только на миг. А в следующее мгновение он сделался абсолютно спокоен. Так бывало в сражениях, когда гибель казалась уже неизбежной. Теперь у него ровно билось сердце и чётко работала мысль.

– Я вижу, вас не испугать, – не без досады произнёс колдун. – И мне это нравится. А теперь я расскажу, как всё произойдёт. Для принесения в жертву царя героя нужно, чтобы вначале на алтарь было помещено его оружие. Ваш меч уже лежит на жертвеннике. Сейчас с вас снимут кольчугу и положат поверх меча. Наш кузнец молотом разобьёт их. тогда наступит ваша очередь. Вы возляжете на жертвенник под торжественное пение братьев. Ведь вам не приходилось ещё слышать чёрной мессы? О, она куда красивее завываний ваших попов! Как тяжёлый металл, падает она из тьмы, разбивая робкие души и укрепляя сильные. Она не для покорных, лижущих распятие! Она для тех, кто восстал против Распятого! И под пение братьев я буду раз за разом погружать священный нож в ваши жилы и капля за каплей источать из них кровь, покуда она не вытечет вся. Вы будете умирать очень медленно, поэтому сможете почти до конца всё видеть и слышать. И возможно, сумеете ещё ощутить, как ваша сила, которую вы отдавали на служение своему Богу, войдёт в жилы тёмной рати и укрепит её. Великая честь, ведь так?

– И ты действительно думаешь, что этим победишь Бога? – уже откровенно смеясь, спросил король.

– Князь тьмы победит, а мы будем пожинать плоды его победы!

Голос колдуна взвился почти до визга, а взгляд стал безумен.

Но Парсифаль уже не волновал Ричарда. Король напряжённо думал. Итак, башня замурована, и отряду Эдгара в неё не проникнуть. О подземном ходе они ничего не знают. Значит, расчёт – только на себя. Чтобы снять кольчугу, им придётся развязать ему руки. Но они не могли не подумать об этом. Зелье, которым одурманили короля, всё ещё действует: голова слегка кружится, в горле – комок.

– Как видите, – прервал раздумья Ричарда уже прежний голос колдуна, – всё подготовлено. Я всё предусмотрел.

– Не всё, – покачал головой пленник.

– Да? О чём же я позабыл? – кажется, магистр искренне удивился.

– Вы забыли о Боге.

Черты колдуна исказились.