Черный бьюик и белая «Волга» припарковались неподалеку от киноцентра «Россия». Однако разговор между полковником и куратором произошел не возле памятника великому русскому поэту, а в салоне автомобиля. К джипу Ильи подошел крепкого телосложения молодой мужчина и постучал в стекло дверцы.

— Товарищ полковник, вас ожидает генерал Курочкин в своем автомобиле, — сказал он в приоткрытое окошко и кивнул в сторону светлой «Волги».

Маланов понял хитрого лиса, который отправил хоть и надежные, но лишние уши своего водителя.

— Хорошо, иду, — ответил полковник и тут же вылез из салона бьюика.

Офицер ФСБ неуклюже затоптался возле джипа. Видя некоторое смущение молодого мужчины, Илья предложил капитану:

— Вы можете пока погреться в машине.

— Да нет, спасибо, — отказался стойкий солдатик.

— Залезайте, капитан, — настоял на своем Маланов, — заодно и постережете моего скакуна!

Капитан Белов не стал отказываться и с удовольствием забрался в теплый салон, а Маланов направился к своему куратору, поджидавшему его в персональной государственной машине.

— Еще раз добрый вечер, Сан Саныч, — поздоровался Илья с куратором, залезая в нагретый салон светлой «Волги».

Генерал ФСБ устало вздохнул и невесело улыбнулся.

— Да уже, Алексеевич, ночь на дворе.

Илья захлопнул за собой дверь и улыбнулся. В отличие от куратора у него было превосходное боевое настроение.

— А что ночь? — возбужденно произнес полковник. — Она родная мать всех гениальных идей и творческих мыслей!

Сан Саныч сокрушенно покачал головой и безнадежно махнул рукой.

— Ладно, мать родная, — сказал генерал, — тогда рожай скорее свои идеи, излагай бредовые мысли.

Илья не заставил себя долго ждать и вкратце изложил суть предстоящей операции, цель которой — войти в контакт с Кучко Павлом Мартиновичем и стать его доверенным лицом.

— Если ничего не получится, — подводя итог своей затеи, убеждал полковник своего задумчивого и насупившегося собеседника, — то мы ничего не теряем, кроме двух, нет, даже полутора дней.

Генерал Курочкин только покряхтывал, ему седому генератору идей, трудно было определить свое отношение к предложенному плану.

— Ну что скажет таможня? — пошутил полковник, чтобы разрядить напряженную обстановку.

Пожилой генерал склонил набок голову и, наконец, одобрительно произнес:

— А что, Алексеевич, толково! Нужно будет подумать. По крайней мере, это вариант.

Похвала многоопытного куратора окрылила Маланова, и он оживился.

— Главное, чтобы он туда пришел! — сказал полковник. — А там уж он от меня не ускользнет!

Сан Саныч снисходительно улыбнулся, видя, как по‑юношески загорелся седовласый полковник. Опытному генералу ФСБ импонировало, когда люди переживали за дело, проявляли инициативу, разумеется в дозволенных пределах, и предлагали нестандартные решения. В таких офицерах генерал Курочкин был уверен и сейчас еще больше убедился в успешном завершении операции.

— Не волнуйся, — твердо заверил генерал Курочкин Илью, — Павел Мартинович там будет.

Илья с сомнением посмотрел на своего собеседника.

— Точно?

Пожилой куратор многозначительно усмехнулся и хитро подмигнул левым глазом.

— Можешь не беспокоиться, — убежденно произнес генерал, — мы тебе поднесем его на блюдечке с голубой каемочкой в нужном месте и в удобное для тебя время!

Илью удивило то, с какой уверенностью генерал Курочкин обещал ему устроить встречу.