|
Такой народ не то что любить, его ненавидеть надо! Стадо баранов! Стадо баранов, которое ведут на убой, а они этого не понимают, а если и понимают, то не собираются двинуть своей задницей чуть в сторону, чтобы уйти с пути, ведущему к бойне. А то как же – тут хоть и редкая, грязная, но травенка; а уйди вправо или влево? А вдруг там волки? И сгинешь чуть раньше срока. Народ… не народ, а ни на что не способное быдло! Вот если бы его, народ этот, расшевелить, двинуть против предательской власти, чтобы сбросить опутавшие страну оковы…
– Значит, нас может спасти только «бессмысленный и беспощадный»? – осоловело пробормотал Лешка. – Но наш народ и правда уже не тот, он не поднимется… – Значит, его нужно разбудить, любым способом. – Рыбкин вздохнул и повторил: – Любым способом! – Затем совсем тихо добавил: – Даже самым жестоким и страшным…
Наконец Юдин добрался до источника звука и тыркнул кнопку включения. – На связи, – недовольно буркнул он, и тотчас услышал в трубке голос своего ротного. – Ты что, пил? – Майор Лукьянчиков не спрашивал, он утверждал. Лешка почувствовал, как головная боль начинает быстро уходить в предчувствии неприятностей. – Самую малость, вчера, – ротному было лучше не врать. – Вчера? В смысле ночью? – Алексей представил, как Лукьянчиков недовольно морщится и молчит, решая, как поступить с провинившимся старлеем. В конце концов, видимо, решил помиловать, раз уж сам предоставил ему выходной, и не его, старлея, вина, если он так срочно понадобился, но говорить все это вслух не стал. – Тебя к комбригу. К пятнадцати ноль-ноль, и чтобы был как огурчик! Понял? – Понял! – поспешно ответил Лешка, радуясь, что на этот раз гроза пронеслась мимо. – Рано обрадовался! – словно прочитал его мысли майор. – Если командир скажет мне хоть одно слово… – На мгновение в эфире повисла весьма впечатляющая пауза. – В общем, ты меня понял… – Понял, – почесывая макушку, Алексей положил телефон на стол и лениво побрел в ванную. Времени было более чем достаточно, чтобы все делать неторопливо. В штаб части Юдин прибыл за десять минут до означенного времени. – Комбриг у себя? – поинтересовался он у выскочившего навстречу помощника дежурного по части старшего лейтенанта Сивцова. – У себя, – ответил тот и остановился. – У него совещание. – А, тогда я подожду, – с надеждой, что «явление Христа народу» отменяется, Алексей начал заворачивать к выходу. – Стой, ты куда? – придержал его за рукав Сивцов. – Так ведь совещание, – пояснил Алексей. – Приду позже. – А вот фиг ты угадал! – как-то даже обрадованно возвестил Сивцов. – Он звонил дежурному, сказал: как только появишься – сразу к нему. – Гонишь… – не поверил Юдин. Он-то знал, что подколоть друг друга военнослужащие части любят. – Без брехни! – на полном серьезе ответил помощник дежурного, и Алексей понял, что свидание с комбригом неминуемо. – Что он от меня хочет? – задав вопрос, Юдин сильно сомневался, что получит на него ответ. – Он не докладывал, – отмахнулся Сивцов и побежал по своим делам дальше, а горестно вздохнувший Алексей двинулся по коридору в направлении начальственного кабинета. Там действительно шло какое-то совещание, но сидевший в приемной солдатик не выскочил навстречу, преграждая путь не вовремя явившемуся старлею, а лишь зыркнул в его сторону, угадывая, кто это, и, угадав, опять уткнулся носом в светло-коричневую столешницу стоявшего в приемной стола. |
