И еще один вопрос, совершенно дурацкий, недостойный джентльмена, но практичный и насущный, вдруг взялся невесть откуда – Блейду опять придется лезть по странной безумной лестнице на скале, только в другую сторону?

Он вдруг почувствовал, что кто‑то смотрит на него, словно зовет безмолвно. Блейд повернулся. У одного из боковых выходов из зала стоял маг Фаттаргас и смотрел призывно на Блейда. Блейд пошел на зов.

– Я люблю тебя, Ричард! Как я счастлива!

Беззвездная ночь Таллаха близилась к последней стене третьего дома. Спальню дочери царя Ордорима освещали два тускло светящихся шара, висевших прямо в воздухе. Атмосфера была, словно Блейд перенесся не в мир Измерения Икс, а в сказку тысячи и одной ночи.

Тысячу ночей, что они могли бы провести вместе пришлось умещать в одну.

Он гладил ее тело и словно искры энергии любви прокалывали кожу ладоней. Он целовал ее шею, ямочку на предплечье, упивался подрагиванием набухших сосков и падал, падал в пропасть ее глаз, словно со Священной скалы в океан, из которого нет возврата. Они любили друг друга и не могли друг без друга.

Но завтра ему выходить на ристалище и побеждать. Дилемма – победишь и спрыгнешь со скалы, расставшись с любимой навеки. Проиграешь – и можешь быть с нею еще месяц‑другой, пока проклятый компьютер не выдернет его с кровью из прекрасного мира Таллаха. Но это кажущийся выход. Во‑первых Блейд не мог представить, что проиграет, а, во‑вторых… примет ли его, проигравшего, Ланрана?

– Любимая, а если мне не суждено стать абсолютным чемпионом?

– Ты станешь, я знаю. Но если нет, то станешь в следующем Великом Празднике. У тебя судьба такая, ты – герой. Я люблю тебя. Ты взойдешь к Мудрости Мира, прославив вовеки свое имя и свое потомство!

– Но у меня нет детей!

– Так сделай! Я воспитаю твоего сына достойно. Или ты не веришь, любимый?

– Верю!

Он обнял ее, он взял ее, отдавая себя. И она приняла его, растворяясь в нем без остатка. В такую ночь рождается чудо – зачинается дитя, которое потом покорит мир…

Блейд победил. Сперва судьба свела его в третьем круге с Ристаром. И Блейд не испытывал ни малейших угрызений совести, а Ристар ни малейших иллюзий, хотя сдаваться не собирался, а сражался как в последний раз в жизни. Да это и был последний бой – Ристару сорок лет, вряд ли он выйдет в следующем Великом Празднике на арену стадиума Таллаха.

В четвертьфинале он с третьего удара пронзил мечом сердце Хоссена Сабронца.

В полуфинале вывел Блейда из себя непробиваемой хладнокровной и умелой защитой Ротанит Мет из Маласта. Но Блейд был сильнее – и во владении оружием и в философии боя.

И он победил в финале Кираба Молнию. Как и обещал он пронзил мечом грудь прославленного состязателя из секстета Золотой Короны. Сперва Блейд раскрошил щит противника в щепы, затем хитроумным крученым ударом выбил меч из рук Кираба. Затем, на закуску, нидан‑гери, уже один раз сваливший Кираба и приведший в изумление зрителей Таллаха. Блейд встал перед поверженным противником на одно колено.

– Извини, но я все‑таки сдержал свое слово! – и вонзил меч во вздымающуюся вверх‑вниз грудь Кираба.

– Блейд, Блейд, Блейд! – бесновался стадиум. – Прославлен во веки Ричард Блейд из Бреддонна! Герой Ричард Блейд! Блейд, Блейд, Блейд! Славься Ричард Блейд!

– Я люблю тебя, мой герой! Ты – единственный, ты в сердце моем, ты в чреве моем – колотиться маленькое сердечко! – выдохнула Ланрана.