– Ты – это он? – прошептал Лирин, приложив ухо к груди мужчины, чтобы проверить его сердцебиение.

– Да, – ответил гердазиец.

Дьено энне Калах. Дьено – «норка» на старом гердазийском. Хесина объяснила, что «энне» – почетная частица, подразумевающая величие.

Можно было ожидать – как, очевидно, и поступила Лараль, – что Норка окажется жестоким воином, выкованным на той же наковальне, что и люди вроде Далинара Холина или Меридаса Амарама. Лирин, однако, знал, что убийцы могут выглядеть по-разному. Норка, может, и коротышка без одного зуба, но в его худощавом телосложении чувствовалась сила, и Лирин при осмотре заметил немало шрамов. Те, что вокруг запястий, на самом деле… это были шрамы, оставленные кандалами на коже раба.

– Спасибо, – прошептал Дьено, – что предоставил нам убежище.

– Это был не мой выбор.

– И все же ты гарантируешь, что сопротивление спасется, чтобы жить дальше. Да благословят тебя Вестники, лекарь.

Лирин отыскал бинт и начал перевязывать рану на руке мужчины, которая не была обработана должным образом.

– Пусть Вестники благословят всех нас, чтобы этот конфликт побыстрее закончился.

– Да, и захватчики удерут, поджав хвост, обратно в Преисподнюю, которая их извергла.

Лирин продолжал свою работу.

– Ты… не согласен, лекарь?

– Твое сопротивление потерпело неудачу, генерал, – сказал Лирин, туго затягивая повязку. – Твое королевство пало, как и мое. Дальнейший конфликт приведет лишь к новым смертям.

– Но ты же не собираешься подчиняться этим чудовищам?

– Я повинуюсь тому, кто приставит меч к моей шее. Так было всегда.

Он закончил свою работу, затем бегло осмотрел четверых спутников генерала. Женщин нет. Как генерал читает послания, которые получает?

Лирин сделал вид, что обнаружил рану на ноге одного из мужчин. После небольшого наставления тот стал прихрамывать, а затем издал болезненный вой. Укол иглы заставил спренов боли, похожих на маленькие оранжевые руки, вырваться из земли.

– Это потребует операции, – громко сказал Лирин. – Или ты потеряешь ногу. Нет, никаких возражений. Мы займемся этим немедленно.

Он велел Арику принести носилки. Другим солдатам, включая генерала, достались роли носильщиков, что и дало Лирину повод вывести их всех из очереди.

Теперь им требовался отвлекающий маневр. Он пришел в виде Торалина Рошона, мужа Лараль, бывшего градоначальника. Спотыкаясь и пошатываясь, он вышел из окутанного туманом города.

Знаком приказав Норке и его солдатам следовать за ним, Лирин неспешно повел их к посту инспекции.

– Вы ведь не вооружены? – прошипел он себе под нос.

– При нас нет очевидного оружия, – ответил Норка, – но нас выдает не оно, а мое лицо.

– Мы к этому подготовились.

«О Всемогущий, пусть все получится».

Приблизившись, Лирин смог лучше разглядеть Рошона. Щеки бывшего градоначальника свисали, как сдутые мехи: он сильно похудел после смерти сына семь лет назад. Рошону было приказано сбрить бороду – возможно, потому, что он ею гордился, – и он больше не носил свою гордую воинскую такаму. На смену им пришли наколенники и короткие штаны кремоскреба.

Он нес под мышкой табуретку и что-то невнятно бормотал, при этом его деревянная ступня царапала камень. По правде говоря, Лирин не мог сказать, пьян ли Рошон на самом деле или притворяется. В любом случае он привлекал внимание. Паршуны, стоявшие на посту инспекции, подталкивали друг друга локтями, один из них напевал в бодром ритме – что они часто делали, когда забавлялись.