103. Когда лента воплощается в жизнь

Только взгляните, как они сражаются. Как сопротивляются, отказываются сдаваться. Человеки цепляются за скалы с такой силой, что любая рошарская лоза позавидует.

– Вот он, – сказал Тефт, пригибаясь и двигаясь вместе с толпой людей в атриуме.

В плаще поверх мундира, он не привлекал к себе внимания. Он обнаружил, что так часто бывает. Каладин заставлял на себя смотреть, даже одетый в лохмотья. Такой уж он был человек.

Но Тефт? Про него забывали, едва увидев. В плаще он был просто еще одним рабочим, прогуливающимся с дочерью по атриуму. Оставалось надеяться, что Крадунья будет держать голову опущенной, чтобы капюшон скрывал черты лица – иначе кто-нибудь мог задаться вопросом, почему его «дочь» ужасно похожа на некую надоедливую Сияющую, которая всегда доставляла неприятности обитателям башни.

– Почему он шел так долго? – прошептала Крадунья, когда они вдвоем бочком двинулись вдоль стены атриума, делая вид, что напуганы внезапным потоком людей, которые расступились перед Каладином и Преследователем.

– Мальчик любит пускать пыль в глаза, – сказал Тефт.

Но, шквал, трудно было не почувствовать вдохновения при виде Каладина, стоящего в дверях в ярко-синей униформе, с распущенными волосами и отчетливо видимыми шрамами на лбу. Его взгляд был таким пронзительным, что даже самая темная буря не могла перед ним устоять.

«Ты ему как следует помог, Тефт, – подумал он, давая себе возможность почувствовать немного гордости. – Ты разрушил свою собственную жизнь до основания, но ему весьма пригодился».

Фендорана прошептала ему на ухо слова утешения. По его просьбе она уменьшилась и теперь сидела у него на плече. Он кивнул в ответ. Если бы его семья не связалась с Предвидящими, он не знал бы, как помочь Каладину, когда тот в этом нуждался. И тогда Черный Шип, вероятно, погиб бы, и они не нашли бы эту башню. Так что… возможно, пришло время простить себя за проступки.

Вместе они медленно двинулись вдоль стены к лазарету. Буря свидетельница, появление спрена-компаньона было лучшим, что с ним случилось, помимо Четвертого моста. Временами Фендорана бывала немного резковата, что делало их хорошей парой. Она также отказывалась принимать его оправдания. Что делало их еще более подходящими друг другу.

Каладин начал драться, и Тефт мог лишь пожелать ему удачи. С парнем все будет в порядке. А Тефт обязан внести свою лепту.

Они ждали, не выйдут ли охранники из лазарета на шум, и те, к счастью, вышли. Увы, один остался стоять у двери; разинув рот, он наблюдал за битвой, но явно не собирался покидать пост.

Это был Царственный в буреформе – да уж, повезло Тефту… Тем не менее они с Крадуньей смогли использовать давление толпы в своих интересах, притворяясь сбитыми с толку горожанами. Может быть, эта буреформа позволит им «спрятаться» в лазарете.

Однако Царственный у двери безразличным жестом выставил ладонь, дескать, проваливайте отсюда. Еще несколько человек так же пытались укрыться в лазарете и тоже без успеха, так что Тефт и Крадунья не привлекли излишнего внимания.

Люди в атриуме закричали: Каладин и Преследователь столкнулись. Небесные поплыли вниз, чтобы понаблюдать за битвой, их длинные шлейфы колыхались, как шторы, делая зрелище еще более сюрреалистичным. Все взгляды были прикованы к состязанию между Каладином и Преследователем. Тефт схватил Царственного за руку. У этих Сплавленных внутри таились молнии, так что прикосновение к певцу повергло Тефта в шок. Он вскрикнул и потряс рукой, отступая назад, когда буреформа раздраженно повернулась к нему.

– Умоляю, светлорд, – сказал Тефт.