Вот он направился к двери… остановился у порога. Она чувствовала его нерешительность — уходить или остаться? Жуткий, волнующий до самых глубин существа момент, когда и он, и она на равных, могут молчать или сказать нечто…
Он открыл дверь… вышел… закрыл дверь за собой. Мэг неподвижно лежала на постели, на которой они только что были вместе, а теперь она осталась одна. Ужасные мысли проносились в ее голове одна за другой, если не остановить их, они заведут ее слишком далеко. Но она уже не в силах их остановить. Здесь, на смятых ими обоими простынях, она представляла: Дэниел приезжает к себе на ранчо — один; завтракает в одиночестве; идет делать свою нескончаемую работу… И вдруг она разрыдалась. Отчего она не могла себе объяснить: без причины, просто так. Плакала, пока не кончились слезы. Потом свернулась калачиком на огромной постели, еще хранившей запах Дэниела, и уснула.
Но в тот момент, когда засыпала, в голове у нее молнией пронеслась мысль, что вряд ли она сможет теперь жить без него.
Глава седьмая
Когда Мэг проснулась, шея у нее еще немного болела. Приняв горячий душ, она почувствовала себя намного лучше, боль как будто прошла. Теперь надо упаковаться, выписаться из мотеля, перебраться в одну из гостевых комнат в доме Лауры и… пожалуй, остаться здесь еще на неделю.
Она уже звонила домой, в Лос-Анджелес, подруге, которая во время ее отсутствия жила в ее квартире: поливала цветы, кормила двух ее котов и Слагго. Слагго — пес в годах, солидный, и Мэг не хотелось никому его отдавать, даже временно. Маленький мопс терпеть не мог, когда его запирали в клетке. У него сложились свои привычки, и он не любил их нарушать. Если он целый день лежал, посапывая, на солнышке, это устраивало и его, и Мэг.
Все предусмотрено, вполне можно провести в Блу-Спрюс еще неделю. Празднование десятилетнего юбилея окончания школы почти кончилось. Остался только пикник сегодня ближе к вечеру, затем обед со Сьюзи на неделе (визит благодарности за приз), и все! Но главный вопрос: что делать с Дэниелом? Что он сделает с ней? Что с ними обоими станется?
Она зашла в крошечный кафетерий при мотеле, заказала кофе и тосты с корицей и изюмом (чтоб завернули с собой), вернулась к себе и стала укладываться. Все сборы заняли десять минут. Затем — времени всего девятый час — достала компьютер-ноутбук, включила и, глядя на цветной экран, задумалась.
Нужно иметь определенное мужество, чтобы отсылать романы в неизвестность, в никуда, не имея никакой уверенности, что их опубликуют, особенно сейчас, когда и второй, и третий романы отклонены. Следующий — над ним она сейчас работает — придется, если она хочет видеть его изданным, сделать более «коммерческим». И за это она его заранее ненавидит.
У нее хватило мужества писать о семье Дэниела. Сможет ли она написать о своей семье?
Мэг, уставившись на экран, старалась понять, откуда пришла эта идея. «Стоящая мысль! — словно шепнул ей кто-то. — Подарок судьбы». Вероятно, именно повинуясь голосу подсознания, она приняла решение приехать сюда, в Блу-Спрюс, где ее корни. Она стремилась к той бесстрашной девочке, которую потеряла где-то по пути. Идея дразнила, мучила, интриговала и пугала. «Возьмись! Мать не прочитает книгу в любом случае. Не прочитала первую — не будет ей дела и до этой».
Мэг выключила компьютер, положила в кожаный чехол-сумку, достала из этой же сумки большой блокнот с желтыми страницами и черную ручку и бросила их на кровать. Записывать идеи и обыгрывать сюжет романа на компьютере — нет, это пока еще не для нее. Воспоминания захлестнули, перенесли в прошлое. В Блу-Спрюс они приехали потому, что ее мать сбежала от бывшего мужа. Городок этот сильно отличался от других мест, где они с матерью жили, и Мэг долго не могла понять чем. |