— Аврорца?

— Ты научишь его. Теперь, когда ты знаешь, как получать и отдавать, ты научишь его, как это делать.

— Разве они хотят научиться?

— Кто-то наверняка захочет. У тебя много времени впереди, ты найдешь того, кто захочет. Есть…

«Нет, — подумал он, — неразумно сейчас упоминать о Гремионисе, но, может быть, если он придет к ней и будет менее вежливым и чуточку более решительным…»

Она задумалась:

— Возможно ли это? О, Илайдж, ты помнишь все, что было ночью?

— Должен признаться, — грустно сказал он, — что кое-что, к сожалению, в тумане.

— Если бы ты помнил, ты не захотел бы расставаться со мной.

— Я вовсе не хочу оставлять тебя, Глэдия, но я должен.

— А потом ты казался таким совершенно счастливым, таким спокойным. Я угнездилась на твоем плече и слышала, как бьется твое сердце — сначала быстро, а потом все медленнее, а потом ты вдруг сел. Ты помнишь это?

Бейли вздрогнул, чуть отстранился от Глэдии и взглянул в ее глаза:

— Нет, не помню. Что ты имеешь в виду? Что я сделал?

— Я же говорю — ты вдруг сел.

— Да, а еще что?

Сердце его заколотилось. Три раза какая-то истина являлась ему, но в первые два раза полностью исчезла, а в третий раз с ним была Глэдия. У него была свидетельница.

— Больше, в сущности, ничего, — сказала она. — А в чем дело, Илайдж? Ты не обращал в тот момент на меня внимания. Ты сказал: «Вот оно, наконец!» Ты говорил невнятно, глаза у тебя блуждали. Я даже немного испугалась.

— Я сказал только это? О, дьявол! Глэдия, не сказал ли я что-нибудь еще?

Глэдия нахмурила брови:

— Но когда ты снова лег, я сказала: «Не бойся, Илайдж, ты теперь в безопасности». Я погладила тебя, и ты снова заснул, даже захрапел. Я никогда не слышала храпа раньше, но читала…

Эта мысль ее явно забавляла.

— Послушай, Глэдия, я сказал: «Вот оно!» Я сказал, что это именно?

— Нет. Не могу вспомнить. Постой, ты сказал очень тихо: «Он пришел первым».

— «Он пришел первым». Я так сказал?

— Да. Я подумала, что ты имеешь в виду Жискара, который нашел тебя раньше других роботов, и снова переживаешь те страхи, которые охватили тебя — в грозу. Потому я и сказала: «Не бойся, Илайдж, теперь ты в безопасности», и гладила тебя, пока ты не успокоился.

— «Он пришел первым». Теперь я не забуду. Глэдия, спасибо тебе за эту ночь, спасибо за то, что ты рассказала мне сейчас.

— А разве есть что-то такое уж важное в твоих словах, что Жискар первым нашел тебя? Это же так и было, ты знаешь.

— Наверное, не то, Глэдия. Это нечто такое, чего я не знаю, но ухитрился понять только когда мой мозг полностью был расслаблен.

— Ну, и что это значит?

— Пока не знаю, но раз я так сказал, это должно что-то значить. В моем распоряжении примерно час, чтобы вспомнить это.

Он встал.

— Теперь мне пора идти.

Он сделал несколько шагов к двери, но Глэдия бросилась к нему, протягивая руки:

— Подожди, Илайдж!

Бейли наклонился и поцеловал ее. Долгую минуту они стояли, обнявшись.

— Я еще увижу тебя, Илайдж?

— Не знаю, — печально сказал он. — Но я надеюсь.

Он пошел искать Дэниела и Жискара, чтобы сделать необходимые приготовления к предстоящей конференции.

Плохое настроение Бейли усилилось, пока он шел по длинной лужайке к дому Фастольфа.