Я долго смотрела няне в глаза, не зная, как выразить словами все то, что сейчас чувствовала. Почему именно при расставании так остры все чувства, даже те, которым уже много-много лет? Потому что ты понимаешь, что можешь никогда больше не увидеть самого родного для тебя человека? Невысказанные слова жгли мне горло.

    -  Няня… спасибо тебе, что была со мной все это время…

    Старушка прижала ладонь к моему рту, заставляя замолчать, поцеловала меня в лоб и переплела свои пальцы в защитном жесте.

    -  Пусть все Пресветлые Боги берегут тебя, цыпленочек, - прошептала она. По морщинистым щекам потекли слезы. - Не говори больше ничего, я все знаю и без твоих слов.

    -  Только не молись больше Пахану, - грубовато предупредила я, справляясь с эмоциями, чмокнула няню в щеку, и мы с носильщиками принялись пробиваться к нашему фургону.

    -  Привет, котя моя! Подавай вещи сюда! - весело крикнул тролль, протягивая с крыши фургона руку. Она была обезображена страшными шрамами. - Упакую, пока есть куда! А то, я вижу, гномья матушка там на себе столько тащит, что еще два фургона понадобятся.

    Соседские пареньки подали троллю мои сумки, небольшие свертки с вещами первой необходимости я оставила внизу. На крыше фургона было несколько крепких и вместительных деревянных ларей, образующих букву «П» по краям крыши. Обойдя повозку, я остановилась возле ее передка, чтобы поздороваться.

    Капитан просматривал какие-то бумаги, пестревшие разноцветными печатями, Тиса меня проигнорировала, а вот Даезаэль сказал:

    -  Какое мрачное сегодня утро!

    -  Наверное, - согласилась я. - У тебя много вещей?

    -  Философу, который осознает мир в его истинном свете, вещи не нужны, - мрачно-торжественно сообщил эльф.

    -  У него пять сумок, - наябедничал сверху тролль. - Капитан, гномья мать на подходе.

    -  Понял, - буркнул Ярослав, сложил бумаги в кожаную папку и легко спрыгнул с козлов на землю.

    -  Капитан Волк! - Толстенная гномиха приближалась к нашему фургону неотвратимо, как темная ночь после пасмурного вечера. - Я препоручаю вашим заботливым рукам моего единственного, моего ненаглядного сыночка. Я уверена, что вы сможете позаботиться о нем как следует.

    -  Польщен, - сказал капитан вежливо. - Почему у тебя столько вещей, Персиваль? Я же специально выдавал список и запрещал брать больше.

    -  Я и не брал, - смутился гном. - Это все мама.

    -  Ясно. Ровно в десять мы выезжаем. Если вы к этому моменту не разберетесь с вещами, Персиваль поедет без них.

    -  Ка-а-апитан! - капризно протянула гномиха. - Но мой сыночек не может ехать с тем минимальным списком, который вы ему дали! Он замерзнет! Простудится! Не сможет заснуть, если не будет спать на трех своих любимых подушечках! А вы сказали брать с собой только одну подушку. Это невозможно, капитан!

    Вокруг нас уже собралась публика, которая с интересом наблюдала за представлением.

    -  Что, Ярик, как всегда, берешь себе самых трудных? - крикнул кто-то с крыши соседнего фургона.

    Капитан Волк в ответ пожал плечами.

    -  Я все сказал, сударыня, - холодно сообщил он гномихе.

    -  Мама! - Персиваль дернул мамашу за юбку.