|
Более того, я похож на человека, у которого не все дома. Я ношу коричневую сутану, а на ногах у меня не тяжелые ботинки, а сандалии... - Эти детки внизу, - сказал я ему, - не имеют ни малейшего представления о таких вещах как сутана и сандалии. И их не интересует, гений ты или дурак. Если они решат кого-нибудь прибить, то не будут особенно раздумывать... - Но ты не можешь знать этого, - сказала Сара. - А что, если они вполне дружелюбны? - Они что, кажутся тебе дружелюбными?! - Нет, я полагаю, они не такие уж добрые, - ответила она, - хотя только по одному внешнему виду судить преждевременно. А Тэкк, по-моему, обладает одним достоинством, с которым к ним не страшно пойти. Может быть, им ничего не известно о коричневых сутанах и сандалиях, но они, должно быть, способны почувствовать простую человеческую душу. Они вполне могут определить, что Тэкк совершенно не опасен, а наоборот, полон благочестивых мыслей. Все время, пока она говорила, я думал о том, что, излагая свои аргументы, Сара проявляла заботу о другом человеке, который, по ее мнению, не должен был оказаться на месте Тэкка. - Господи, да я - единственный, кто может туда пойти, - сказал я. - Так что давайте прекратим эту болтовню, и я пойду к ним. Тэкка они просто превратят в мокрое место. - Можно подумать, что тебе эта участь не грозит, - язвительно заметила Сара. - Черт возьми, ты попала в самую десятку! По крайней мере я знаю, как обращаться... - Капитан, - прервал меня Тэкк, - почему бы вам не прислушаться к голосу здравого смысла? Или вам не терпится уснуть вечным сном? Если уж вы претендуете на роль супермена, то постарайтесь понять две простые вещи. Во-первых, я говорил, что думал. Они не забьют меня своими дубинами уж только потому, что я сделан не из того теста, из которого сделаны вы. Если они захотят расправиться со мной, то это не принесет им такого удовольствия, как если бы они захотели разделаться с вами. Подумайте, что за радость убить или отдубасить слабого и жалкого. А если я постараюсь, то буду выглядеть втройне слабым и жалким. И второе - вы нужны всем нам больше, чем я. Если что-то случится со мной, особой перемены не произойдет, а уж коли вы спуститесь вниз и позволите расправиться с собой, то вся наша экспедиция понесет невосполнимую утрату. Я с удивлением уставился на него, ошеломленный: неужели у него хватило духу такое произнести! - Ты хочешь сказать, что идти именно мне было бы глупо? - спросил я. - Конечно. Неужели вы думаете, что я просто набиваю себе цену? Вы, наверное, решили, будто я смекнул, что вы все равно не отпустите меня, и что бы я тут ни говорил, мне не придется идти и рисковать собой? Я не ответил ему, но он был прав. Именно так я и подумал. - Кому бы ни пришлось спускаться, - сказала Сара, - он должен ехать на Старине Пэйнте. Судя по их конституции, они испытывают большее уважение к тем, кто ездит верхом. И еще, Пэйнт сможет вывезти, если ситуация будет складываться неблагоприятно. - Майк, - прогудел Свистун, - святой отец говорит очень разумно. - Все это - глупости. Должен рисковать я. В конце концов именно мне за это платят деньги. - Майк, - сказала Сара резко, - перестань ребячиться. Кто-то все равно должен идти вниз - даже я могу быть этим человеком. Нас трое, не считая Свистуна, его мы не можем посылать к ним. Идти должен кто-то из людей. Давайте рассмотрим проблему со всех сторон... - Но весь фокус в том, что нужно не просто спуститься, чтобы поговорить с ними, - запротестовал я. |
