Разобраться потом — пока что меня захлестнул поток музыки. «Приятели из других групп» неплохо подыгрывали Джордану и не тянули на себя одеяло: это был его концерт, и все лавры достались ему. Парень так классно работал, что только через час с лишним я опомнилась и сообразила: ни единой новой песни он не сыграл. Прозвучали хиты из его альбома, две-три неплохие кавер-версии и даже кое-что из старого, из «Внезапных перемен», нового же — ни куплета. Воспользовавшись моментом, когда гитара играла негромкое соло, я наклонилась к Адаму и прошептала ему (да-да, я тоже прижалась губами прямо к его уху):

— Я-то думала, он готовит новый альбом.

Адам усмехнулся в ответ, не сводя глаз с единокровного брата:

— Ну да, готовит.

— Почему же он не спел ничего нового?

Усмешка сделалась ядовитой.

— Хреновый альбом, надо полагать.

Оливия, сидевшая по другую сторону, легонько шлепнула Адама по руке:

— Прекрати!

Она тревожно оглянулась, словно кто-то мог подслушать наш разговор под гитарные трели.

Адам только плечами пожал:

— Ну чего там, провозился на полгода больше, чем сулил. Золотой будет диск, не иначе.

Я поспешно откинулась на спинку стула. Оливия уже более чувствительно хлопнула Адама по руке. Отношения между двумя братьями от разных матерей — какой увлекательный сюжет, и к тому же Оливия, если верить Клэр, испытывала к каждому из них (одновременно или поочередно) отнюдь не сестринские чувства. Я попыталась представить, как усложнялась семейная динамика (так вроде бы это называется?), по мере того как двое юнцов и красивая девушка росли в соседних квартирах, в довольно-таки своеобразной обстановке. С годами менялись не только их отношения с Оливией, но и отношения между братьями, ведь они боролись за внимание отца, а затем — за его наследство.

Что, если Рассел оказывал предпочтение одному из братьев? Адама он выпихнул под свет рамп чересчур рано, и юноша не оправдал его надежд — не хватило опыта, не справился с эмоциями, музыкальная карьера не сложилась. Быть может, Рассел ждал от него большего, требовал большего? А затем перекинулся на Джордана — Джордан обещал стать ничуть не хуже отца, а то и превзойти его. Впрочем, надо еще посмотреть, как сложится со вторым альбомом. Но если и Джордан не сдюжил, могло ли разочарование оказаться для Рассела непосильным? Он так и не заполучил второго Мику. Так, может быть, не убийство, а самоубийство, акт отчаяния творческой натуры? А почему тогда Рассел говорил Оливии, что его работу использовали против него?

Прозвучала очередная песня, стихли аплодисменты, и Джордан сделал шаг вперед.

— Со мной сегодня играют отличные ребята, — взмахом руки он охватил свой оркестрик, — но есть еще один человек, который необходим мне на сцене: мой брат Адам!

Крики, радостные вопли со всех сторон, овация. Люди вертелись на креслах, вскакивали, высматривая Адама. Тот сидел неподвижно, хмурился. Оливия подтолкнула его локтем — иди же, иди! — Адам нехотя поднялся и подошел к ступенькам сцены. Аплодисменты нарастали неудержимой волной.

Подавшись навстречу брату, Джордан бедром толкнул микрофон:

— Он не ожидал, что я приглашу его на сцену, но я-то знаю, что на Адама всегда можно рассчитывать: он подыграть не откажется.

Преданные фаны завопили, еще до первого аккорда догадавшись, куда клонит Джордан: «Подыгрывай», — один из самых любимых хитов «Внезапных перемен», хит из последнего альбома. На миг мне показалось, что Адам развернется и уйдет со сцены, но он, хоть и с усилием, выдавил из себя улыбку и уселся за большое пианино — клавишник поспешно освободил ему стул.

Глядя друг другу в глаза, братья запели.