Он подумал, что его отец поймет скрытое содержание этого письма. А возможно не такое уж и скрытое. Кора определенно сообщит ему, что мисс Грейнджер подходящая кандидатура, и он приготовится встреть свою будущую невестку через две недели.

Эдгар почувствовал, что ему не хватает воздуха, но это следовало сделать.

Наставало время перестать тянуть волынку. Молодой Джек Сперлинг не мог ему помочь. Это реальный мир. И возраст девушки тоже не был ему в помощь.

Юные леди все время выходили замуж за пожилых джентльменов. Он будет добр и щедр по отношению к ней. Он будет проявлять к ней привязанность. Также будут к ней относиться его отец и Кора. Ее примут в семью с радостью, в этом он не сомневался. Она научится жить в этом браке, который был совсем не хуже, чем тысячи браков, заключаемых каждый год. И он тоже привыкнет к нему. Ему понравилась мысль иметь собственных детей. Как и его отец, он любил детей.

Своих детей, - вот опять эта мысль. Это мучительное подозрение.

Его глаза остановились на леди Стэплтон. Она была на другой стороне комнаты – даже не глядя друг на друга, они всегда, казалось, могли манипулировать событиями, - она разговаривала и смеялась с мистером Парметером и графом Торнхиллом. На ней было алое платье, то самое, что и в ту первую ночь, - с крошечными пуговками на спине. Их расстегивание заняло у него целых пять минут…

Она выглядела достаточно здоровой и веселой. И бледной. Казалось, что ее не тошнило. Но сейчас же был вечер, а не утро. К тому же, Кора говорила, что это ощущение должно пройти через пару месяцев. А прошло два месяца с… Да, прошло два месяца. Она не выглядела пополневшей. Но прошло всего два месяца.

Этого не могло быть. Она выглядела прекрасной и пленительной. Это была зрелая красота и зрелое очарование. Но ей было всего тридцать шесть. Она все еще была в детородном возрасте. Она никогда не имела детей, - во всяком случае, он об этом не знал. Почему она забеременела сейчас? А почему бы и нет?

Такие вот противоречивые мысли бродили в его голове последние две недели. Они вмешивались в его сны – когда ему удавалось заснуть. Они не давали ему спать.

Он встретился с ней взглядом через всю комнату, что случалось крайне редко. Но вместо того, чтобы отвернуться, они продолжали смотреть друг на друга, словно ожидая, кто первым потеряет терпение. Она насмешливо подняла бровь.

Он презирал нерешительность. Если и было то, что не давало мужчине добиться успеха в бизнесе, то это была именно нерешительность, влекущая за собой ненужную осторожность и непонятные страхи и удерживающая от принятия необходимых решений. Он знал, что должен поговорить с ней. Времени почти не оставалось. Он должен был уже уехать в Мобли. Он должен сделать это в ближайшие дни.

Он обязан сначала поговорить с леди Стэплтон. Он не хотел…. он хотел сделать все, чтобы не делать того, что нужно было сделать. Но он не мог.

– Мэм, - он поклонился к ней. – Могу ли я пригласить Вас на следующий танец?

– Да, разумеется, мистер Доунс, – ответила она. Этот ее низкий бархатный голос всегда волновал его, несмотря на то, сколько раз он его слышал. – Это вальс и я знаю, что Вы прекрасно танцуете. – Она подала ему руку. Она была очень холодной.

– Как Вы поживаете, мэм? – спросил он, когда они заняли свои места на танцевальной площадке в ожидании начала музыки.

– Прекрасно, благодарю, мистер Доунс. – Ее духи навевали воспоминания.

Не стоило ходить вокруг да около, решил он, когда пианист начал играть и положил свою руку ей на талию, а другой рукой взял ее руку.