— Разве тебя не беспокоит, что Джереми может застать нас вот так? — спросила Шеннон, немного подождав.

— Меня беспокоит все. Это одна из определяющих черт моего характера.

Она так тихо засмеялась, что он скорее почувствовал ее смех, а не услышал.

— Тогда почему мы все еще сидим здесь?

— Не знаю, но мне это очень нравится. Расскажи что-нибудь о твоем коте, — прошептал он, желая продолжить прекрасный момент.

— Его зовут Магеллан, как путешественника. Он упрямый и недоверчивый, терпеть не может громкий шум и не любит оставаться один.

Алекс подумал о том, знал ли Магеллан о своей счастливой звезде.

— Ну а ты? Как сегодня прошла встреча? — тихо спросила Шеннон.

Этот обычный вопрос заставил Алекса улыбнуться.

— Отлично. Мне дали хорошую группу на следующий семестр. А Рита — та беременная студентка, о которой я тебе говорил — подошла и сказала, что решила оставить ребенка. Она все еще не говорит, кто его отец, но, по крайней мере, ее родители успокоились и хотят помочь.

— Надеюсь, они так и сделают, — взволнованно сказала Шеннон. — Бедняжка. У Кейна есть корпоративная программа помощи несовершеннолетним мамам. Я дам тебе номер телефона, она сможет позвонить туда.

— Спасибо.

За окном продолжал барабанить дождь, и доносились звуки машин, едущих по мокрой улице, — жители пригорода возвращались домой с работы. Комната была погружена во тьму, лишь горели огоньки на рождественской елке, и Алексу ужасно хотелось, чтобы время остановилось.

Как хорошо в этом праздничном уюте, который создала Шеннон. Здесь, где нет ни прошлого, ни будущего, ни серьезных ошибок, которые надо исправлять, ни решений, которые надо принимать.

Если бы только все было так просто.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

— Ну пожа-алуйста, — упрашивал Джереми.

Шеннон колебалась. Джереми просил, чтобы она встретила с ним рождественское утро, но это означало, что ей придется провести эту ночь у Маккинзи. Одно дело — уснуть у Алекса дома непредумышленно; другое дело — сделать это сознательно.

— Да. Обещаешь? — повторил Алекс просьбу своего сына. — Ты можешь спать в комнате Джереми, а он ляжет со мной.

Нет, идея Джереми — не самая хорошая. Она выйдет на работу после новогодних праздников, так что, наверное, Алекс полагает, что им придется видеться все реже и реже и Джереми постепенно привыкнет к ее отсутствию. Мысль была унылая, но Шеннон постаралась улыбнуться.

— Хорошо. Только я буду спать на этом диване.

Алекс нахмурился. По его понятиям, было очень невежливо укладывать гостью в гостиной на диване.

— О, пожа-алуйста, поспи в моей комнате, — начал умолять Джереми, прежде чем его отец успел что-либо сказать.

— Ну уж нет, я хочу быть здесь, внизу, чтобы увидеть, как Санта вылезает из камина. — Она проигнорировала фырканье, которое издал Алекс. — Мне никогда не удавалось застать его, когда я была маленькой, но, возможно, в этом году мне улыбнется удача?

— Санта? — На лице малыша появилось выражение растерянности, как будто он очень хотел поверить в эту фантазию, но боялся.

— Точно. Мы поставим печенье и молоко около камина, чтобы он поел, и оставим рождественские огоньки на всю ночь.

— Чтобы он мог найти нас?

— Санте не нужен для этого свет. Он уже знает, что ты хороший мальчик.

— Пап, я хочу спать с Шеннон и увидеть Санту, — твердо объявил Джереми.