|
Как жаль, что он не смог разглядеть, какой ты необыкновенный человек. — Не знаю, необыкновенный я или нет, но одно верно — он никогда и не пытался меня разглядеть. Для него я был печальной необходимостью, средоточием всех худших качеств моего своевольного отца и моей невозможно цыганской матери. Я уже однажды говорил: он считал, что как наследник я все-таки лучше, чем ничего, но не намного. — Как же ты выжил, окруженный такой ненавистью? Никлас пожал плечами. — Когда я понял, что его презрение не имеет никакого отношения лично ко мне, Никласу Дэйвису, реальному человеку, я перестал на это реагировать. Большую часть времени я умудрялся чувствовать себя счастливым, несмотря ни на что. Она обняла мужа ещё крепче. — Майкла легче понять, чем тебя, — он должен был верить Кэролайн, у него просто не имелось другого выхода. Предать друга — уже одно это ужасно, а узнать, что ты сделал это из-за женщины совершенно недостойной, и вовсе невыносимо. — Хотя в то время он бы и высмеял такое предположение, — сказал Никлас, — но именно тогда ему очень нужна была любовь, и это сделало его легкой добычей Кэролайн с её уловками. Бедняга… Просто чудо, что он выжил после всех её козней. — Он сильный человек, — заметила Клер, — и когда-нибудь снова будет счастлив. Но кого я совсем не могу понять, так это Кэролайн. — Ее пальцы ласково погладили его поясницу. — Как женщина вообще может желать иных любовников, если у неё есть ты? Он рассмеялся. — Ты — великое утешение. Клер. — Он посмотрел на темную головку, уютно примостившуюся у него на плече. — Знаешь, за последние две недели ты изменилась. Стала более безмятежной. Мне бы хотелось думать, что это результат моего неотразимого обаяния, но я подозреваю, что здесь кроется нечто большее. — Ты прав. — Она замолчала, колеблясь. — Видишь ли, это трудно объяснить, но когда я призналась самой себе, что люблю rea, моя духовная слабость исчезла. Я наконец почувствовала ту внутреннюю связь с Богом, к которой стремилась. Оказалось, что ключом к ней была любовь. — Я так рад, — тихо проговорил он. — Когда-нибудь ты расскажешь мне об этом подробнее. Но не сейчас, потому что они уже подъехали к Эбердэру. Оставив лошадь на попечение конюха, Никлас внес Клер в дом и направился в их комнату. Она запротестовала: — Я не так уж сильно ранена. — Все равно. Я не собираюсь рисковать. Уложив Клер на кровать, он промыл её рапу бренди, потом приложил к ней припарку из трав. — Цыганское снадобье, — пояснил он. — Я храню под рукой уйму этих зелий — на всякий случай. Это, например, предотвратит заражение раны, а один из компонентов к тому же ещё и утоляет боль. Завтра мы привезем сюда доктора, чтобы он тебя осмотрел. — Оказывается, ты знаешь множество полезных вещей. — Она отметила про себя, что попозже надо будет записать все его рецепты. — Кстати, теперь болит меньше. — Тебе пора немного отдохнуть. — Нет, ещё не пора. Коль скоро сегодня — день раскрытия старых секретов, то и у меня есть для тебя ещё один. Она села, взяла его за руку и повторила поведанную Кеджой историю Марты — почему та отдала своего сына в чужие руки. |
