– Ты идешь?

    Пандора улыбалась.

    «Сука!»

    Наибольшее унижение для мужчины – демонстрация слабости, страха женщине. Или при женщине. Это противно самой сути тех, кто с самого Начала рождается охотником и воином. В конце концов, это просто противно. Но что делать? Проклятые фобии не давали Скотту оттолкнуться от стены, не позволяли сделать шаг. Проклятые фобии заставляли Гарри по третьему и четвертому разу задавать дурацкие вопросы.

    – Мне будет больно?

    – Да. – Пандора не скрывала от Скотта деталей.

    «Мне будет больно! Меня будет рвать на куски! Я умру!»

    На лбу выступила испарина. Дым благовоний бил в нос, магические символы расплывались, превращались в один огромный знак беды. Ведьма казалась монстром, ведущим его на жертвенный алтарь. Давил потолок, стискивая холод внутри тела. И посреди этого ужаса, в самом его центре – она. Спокойная, уверенная, опасная.

    – Мне будет очень больно?

    – Нет, скорее неприятно.

    Скотт закусил губу.

    – Но не так неприятно, как тебе сейчас.

    Пандора знала, что Гарри стыдно, прекрасно понимала, что творится на душе у сильного, и в то же время – слабого, мужчины. Но что ему толку от ее знания? Скотт получил толчок, еще больше разозлился на себя, но…

    Но он еще не изменился.

    – Расскажи, как это будет.

    «Опять».

    Пандора знала, что Гарри на грани, что он способен убежать из подвала, отменить все и в этом случае его невозможно будет вновь уговорить на ритуал, а потому начала свою речь предельно мягко:

    – Будет казаться, что тебя распирает изнутри и, одновременно, что сдавливает огромными тисками. Тебе покажется, что ты уменьшаешься и, одновременно, что ты взорвался и разлетелся в стороны. Эти ощущения будут длиться меньше десяти секунд – именно столько времени потребуется на главную часть ритуала, но тебе покажется, что прошла вечность.

    – Ты меня пугаешь?

    – Нет. Я честна с тобой.

    – А моя жизнь?

    – Ей ничего не угрожает.

    Он верил каждому слову женщины, но никак не мог решиться. Ведь это так сложно – глубоко вздохнуть и сказать:

    – Я готов.

    Как в омут.

    Скотт оттолкнулся от стены и быстро, пока предательски дрожащие ноги не понесли его к двери, добрался до стула.

    – Скорее!

    Пандора схватила скотч и торопливо примотала Гарри к стулу. Затем спокойно и аккуратно завершила укрепление пут, затратив почти весь рулон липкой ленты, встала между мужчинами, положив ладони на их лбы, и закрыла глаза.

    – Пандора, – прошептал Скотт.

    – Что?

    – Я боюсь.