– Что это? – удивился я. – Не понимаю.

– Королевская кровь Эмбера, – ответил он, наконец. – Понимаешь, кто бы ни сделал это, он прошел сперва Лабиринт. Потом они стояли там в центре и вступили с ним в контакт через эту Карту. Когда он ответил и был достигнут твердый контакт, они закололи его. Его кровь пролилась на Лабиринт, уничтожив его часть, как сделала здесь моя кровь.

Он замолк, сделав несколько глубоких вздохов.

– Это смахивает на ритуал, – заметил я.

– Черт бы побрал ритуалы! – выругался он. – Черт побери их всех! Одному из них предстоит умереть, Корвин! Я собираюсь убить его… или ее.

– Я все еще не…

– Я – дурак, – сплюнул он, – раз не увидел этого сразу же. – Смотри! Посмотри внимательнее!

Он сунул мне проколотую Карту. Я уставился на нее и по‑прежнему ничего не видел.

– А теперь посмотри на меня! – приказал он.

Я посмотрел, затем вновь взглянул на Карту и понял, что он имел в виду.

– Я никогда не был для него ничем, кроме шепота жизни в темноте. Но они использовали для этого моего сына, – печально сказал он. – Это должно быть изображение Мартина.

2

Стоя рядом с нарушенным узором Лабиринта и глядя на изображение человека, который мог быть, а мог и не быть сыном Рэндома, который мог умереть, а мог и не умереть от ножевой раны, полученной из точки внутри Лабиринта, я повернулся и мысленно сделал гигантский шаг назад, снова мгновенно прокрутив в памяти события, доведшие меня до этого пункта особого откровения. В последнее время я узнал столько нового, что события, происшедшие за последние пять лет, казалось, образовывали совершенно отличную историю, чем в то время, когда я переживал их.

Я даже имени своего не знал, когда очнулся в «Гринвуде», в том частном госпитале в штате Нью‑Йорк, где я провел две совершенно вылетевшие из памяти недели после автокатастрофы.

Лишь недавно мне рассказали, что сама катастрофа была подстроена моим братом Блейзом сразу же после моего побега из Портеровской психолечебницы в Олбани.

Я услышал эту историю от своего брата Бранда, который в первую очередь укатал меня в Портеровскую лечебницу посредством поддельных свидетельств психиатров. В Портеровской лечебнице я на протяжении нескольких дней подвергался шокотерапии, с результатами двусмысленными, но предположительно вызвавшими некоторое возвращение памяти. Очевидно, именно это и напугало Блейза до того, что он совершил покушение на мою жизнь во время побега, прострелив пару шин на повороте над озером. Это, несомненно, кончилось бы моей смертью, не будь Бранд лишь на шаг позади Блейза, явившись защитить свой страховой вклад – меня. Он сказал, что сообщил в полицию, вытащил меня из озера и оказал первую помощь, пока не прибыла подмога. Вскоре после этого он был захвачен в плен своими бывшими партнерами, Блейзом и нашей сестрой Фионой, заточившими его в хорошо охраняемую башню в дальнем Отражении.

Было две группы, строивших заговоры и контрзаговоры с целью захватить трон, наступавших друг другу на пятки, дышавших друг другу в затылок и делавших друг другу все прочее, что могло выйти на таком расстоянии.

Наш брат Эрик при поддержке братьев Джулиана и Каина готовились занять трон, долго остававшийся вакантным из‑за необъяснимого отсутствия нашего отца Оберона, то есть необъяснимого для Эрика, Джулиана и Каина. Для другой группы, состоящей из Блейза, Фионы и, первоначально, Бранда, оно не было необъяснимым, поскольку они‑то и были ответственными за него. Они организовали возникновение такого положения дел, чтобы открыть Блейзу дорогу к трону. Но Бранд совершил тактическую ошибку, попытавшись приобрести помощь Каина в их борьбе за трон, потому что Каин решил, что выиграет Больше, поддержав партию Эрика.