Заволновался и криминальный мир. Назревала реальная опасность провала намеченных акций. В том числе, проникновение в недра власти. На первых порах – в депутатский корпус. Хотя бы на место «умершего» Пушкарева.

Поэтому Монах получил жесткое приказание: пиковые предатели должны исчезнуть. Вдогонку за Спасским Голым. Вслед за ними послать депутата. Иначе командира «Эскадрона смерти» ожидают крупные неприятности. Какие именно – Монах отлично знал. Поэтому и решил ликвидацию поручить знаменитому киллеру…

Глава 3

В самолет Александр вошел в мрачном настроении. Так всегда бывает, когда он безоружен. Желанные стволы ожидают его на Люберецком рынке. Туда еще доехать требуется. Живым и невредимым.

Киллер забрался в кресло, будто улитка в раковину. Опасливо изучает пассажиров. Вдруг среди них затесался российский сыскарь либо агент Интерпола? Или – монаховский пастух? Интуиция редко обманывает киллера, он доверяет ей, как верующий Богу и его архангелам.

Постепенно успокоился. Ни одного подозрительного лица, никто его не пасет. Солидные иностранцы с брезгливостью и осуждением поглядывают на шумных, небрежно одетых, грубых новых русских. Одним словом – медведи! Восторженно кричат дети, оживленно переговариваются женщины. Потные, матерщиные мужики уже чокаются, празднуя то ли расставание с Францией, то ли предстоящее свидание с Россией.

В соседние кресла уселись громоздкий мужик и щупленькая, небольшого росточка, его супруга. Интересно поглядеть, как эта уморительная парочка занимается любовью? Впрочем, какое ему дело до сексуальных поз cоседей? Александр отвернулся к иллюминатору.

Громила поерзал толстым задом, откинул и возвратил в прежнее положение спинку, подвигал подлокотниками. Испытующе оглядел молчаливого соседа.

– Терпеть не могу летать с незнакомыми людьми, – прогудел он на подобии пароходной сирены, предупреждающей о предстоящем отплытии. – Некуда Филимон Терентьевич. Ни туда и ни сюда, двигаться нам некуда, – неожиданно продекламировал он. – Именно с этой присказки предки выдернули последнее словечко и взяли его вместо человеческой фамилии.

– Филя, – укоризненно прошептала женщина. – Ты слишком громко говоришь.

– Мешаю кому нибудь? – оглядел соседние кресла Некуда. – Я ведь и без того – едва слышно, – снова загрохотал он. – Жинку Неонилой зовут, по деревенски – Нила.

Пришлось представиться. Предваряя нежелательные распросы, максимально подробно.

– Поронин Сергей Сергеевич. Бизнесмен. В Париже проводил деловые встречи с французскими предпринимателями. Заодно отдыхал. Как принято говорить, приобщался к мировому искусству. Сыт по горло. С удовольствием возвращаюсь домой. Признаться, устал зверски.

– Понимаю, Сергей Сергеевич, сам едва языком ворочаю, – Неонила возражать не стала. – Я тоже занимаюсь бизнесом. Правда, мелким. Там откусишь, здесь оторвешь, там своруешь, здесь – сам хорош.

– Филя, перестань ерзать в кресле, сломаешь.

– Как?… Что сломаю? – остановился, как лошадь на скаку, бизнесмен. – Ах, вот ты о чем!… Ладно, не буду, – повернулся к Сергею Сергеевичу и продолжил. – Кой о чем с французскими коллегами сговорился. Правда, дерут почище нашей налоговой службы, но кое что удалось выторговать.

– Филя, перестань размахивать ручищами…

– Чем размахивать?… Ладно, не буду, – снова пообещал Некуда. – Где промышляете? Если, конечно, не коммерческая тайна. По себе знаю – два считаешь, три держишь в уме.