А на горизонте сквозь густой туман едва можно различить узкую серую тень маяка. Какое живописное место, вот где простор для мысли, подумал Смейк. Вот он и у цели. Куда хватает глаз — море, песчаный берег длиной в несколько миль словно создан для прогулок, и все это укрыто таинственным облаком тумана. Великолепно! Под рокот волн они с Колибрилем станут обсуждать животрепещущие вопросы науки, говорить на философские темы, разопьют бутылку-другую вина — но точно не «Черепа Боллога». А как пахнет морской воздух!

Смейк постучал в дверь маяка раз, другой, третий. Окликнул доктора по имени. Никого? Ну, наверное, Колибриль не станет возражать, если Смейк дождется его внутри. Дверь не заперта? Нет. Значит, скрывать доктору нечего. Смейк вошел.

А, лаборатория! Так вот где обосновался доктор. Ну и беспорядок — интересно, когда тут в последний раз прибирались? Ох, уж эти ученые! Некогда зашнуровать ботинки или вытереть пыль! А для чего все эти удивительные приспособления? Пробирки, спиртовки, пузырьки с непонятной жидкостью, колбы — ну и ну! Надо будет расспросить доктора. Смейк тут же представил самого себя с пробиркой и колиброскопом на носу в поисках действенного лекарства против смерти!

Разбитая колба тончайшего стекла, шедевр стеклодува. Наверное, случайно упала. А что это за черная кукла плавает в бутылке с прозрачной жидкостью, словно утопленник? Смейк еще раз громко крикнул:

— Доктор Колибриль!

Нет ответа.

Наверх, в каморку, где прежде горел костер маяка, вела лестница. Там оказалось светлее благодаря огромному панорамному окну, снаружи занавешенному туманом. Спальня. Всего-то несколько покрывал да подушка — очень скромно. Повсюду разбросаны книги. Смейк поднял одну из них: «Путевые заметки сентиментального динозавра» Хильдегунста Мифореза. Так-так. Бросив книгу, Смейк поднял другую: «Моносемизация полисемии в гральзундской рудниковой литературе». Чем только не интересуются ученые! Смейк бросил и эту книгу и схватил третью. Названия нет. Он раскрыл книгу. На первой странице аккуратным почерком было выведено черными чернилами:

Смейк отшвырнул книгу, будто ядовитую змею. Дневник. Как невежливо совать сюда нос! Вдруг там что-то личное?

Зато теперь он на сто процентов уверен, что доктор здесь побывал. Вопрос в том, когда он соизволит вернуться. Ну и дела! Смейк пополз вниз по лестнице.

Уже совсем стемнело, когда Смейк по-настоящему забеспокоился. Сколько можно ждать? Где он так долго шатается в этой глуши? Снаружи — хоть глаз выколи, с моря дует ледяной ветер. Смейк в нетерпении ползал по лаборатории. И отчего такой беспорядок? Еще эта странная кукла в бутылке. Вдруг что-нибудь случилось? Смейк решил почитать, чтобы отвлечься, и опять взобрался по лестнице.

Взгляд его снова упал на дневник.

Прочесть? Да ни за что!

А вдруг там кроется разгадка исчезновения доктора? Что, если его жизнь в опасности? Смейк поднял дневник и стал читать.

Наконец-то Туман-город! Неудачи преследовали меня всю дорогу! Два месяца в лапах лесных пиратов. Материала уже хватило бы на книгу, да не хочется писать про каннибалов. Лишь благодаря чудовищному слабоумию этих созданий я сумел выбраться, а четыре моих высушенных мозга не болтаются теперь на поясе одного из пиратов вместе с другими трофеями.

Еще месяц я провалялся в Нижнем Пакунте, прикованный к постели демонским гриппом. Ну и дыра! А как я бредил в лихорадке: целую неделю мне казалось, будто я алмаз.

С полдюжины других мелких проволочек удвоили срок моего путешествия. Но довольно об этом!

Сегодня я въехал в недействующий маяк.