Нидхуг держал Рольфа впроголодь: сытый пес, по его мнению, становился сонным и рассеянным. Кровомяс запер вольпертингера в клетке во дворе, не спасавшей от дождя и снега — пусть не спит. Раз в день пьяный Нидхуг колотил Рольфа кожаным ремнем до тех пор, пока вольпертингер или его хозяин не падал без чувств.

Когда Рольф стал расти, Нидхуг сперва очень удивился, а потом обрадовался, что пес так быстро растет, принимая день ото дня все более грозный вид. Кровомяс даже стал побаиваться Рольфа и посадил на крепкую цепь в амбаре. С одной стороны, крыша спасала от непогоды, но с другой — теперь Нидхуг избивал Рольфа даже в снег и дождь.

У Рольфа резались зубы, и он подолгу точил их о бревно, к которому крепилась цепь. Он кусал, грыз и глодал деревяшку, мечтая о побеге. И все же он никак не ожидал, что однажды кольцо выскочит из бревна и плюхнется в солому. Цепь по-прежнему висела у Рольфа на шее, но он был свободен.

До сих пор Рольфу приходилось молча сносить побои, дать сдачи он не мог. Тощее тело — в рубцах и ранах, ухо разорвано: как-то раз его больно зацепило пряжкой ремня. Раны подолгу гноились и кровоточили. Рольф колебался. Он мог бы убежать в лес, но не сделал этого. Он мог бы пробраться в дом и наброситься на Нидхуга, но не сделал и этого. Он остался в амбаре и стал ждать. Пусть все идет своим чередом. Вечером дверь амбара открылась, и ввалился Нидхуг, зажав в кулаке ремень.

В этот миг Рольф впервые увидел белое пламя. Перед глазами вспыхнула стена яркого огня — Рольф даже подумал, что загорелся амбар, но огонь тут же погас, словно его и не было. А Нидхуг исчез. Сперва Рольф решил, что кровомяс сбежал от него обратно в дом или в лес, но потом разглядел, что Нидхуг еще в амбаре. Одна лапа разбойника валяется на полу, солома и стены забрызганы кровью, голова насажена на кол. А вон еще две лапы. Рольф оглядел самого себя: в крови с головы до пят. Значит, Нидхуг побывал в белом пламени.

С тех пор Рольф часто видел белое пламя в минуты серьезной опасности. Лишь попав в Вольпертинг, он научился укрощать эту сокрушительную силу. Как и теперь, когда Румо бросился на него.

Одним движением Румо бросился на Рольфа. Он точно знал, что сейчас произойдет: движения Рольфа замедлятся, Румо пулей подлетит к нему, даст подножку и толкнет локтем в грудь, чтобы тот упал. Рольф и его прихвостни пикнуть не успеют.

Но все вышло иначе. Румо смутился почти как утром, когда вошел в класс. Движения Рольфа не замедлились.

Они ускорились!

Рольф проворно увернулся, и Румо проскочил мимо. И не успел он опомниться, как Рольф схватил его сзади за горло и повалил наземь.

Румо еще не встречал никого равного себе в проворстве. Циклопы — сильнее него. Кровомясы — лучше вооружены. Ночной удав — более гибкий. А его козырь — быстрота. Теперь же оказывается, что это козырь всех вольпертингеров. То, что считалось невероятным за воротами города, на этом школьном дворе — в порядке вещей.

Румо не сумел уложить Рольфа на обе лопатки, и теперь оба кубарем покатились по двору.

Два вольпертингера не просто рычали и фыркали, катаясь клубком: каждый старался в точности повторить боевые приемы противника.