Он уж вообразил себе какую-то ужасную болезнь, но Урс, появившись в дверях с кружкой кофе, освежил ему память.
— Кто победил? — спросил Румо.
— Пока непонятно. Тебе обязательно надо встать и идти в школу. Если не придешь, все решат, что победил Рольф.
— Кажется, я не могу идти.
— Я помогу. Глотни-ка сперва кофе.
Опираясь на Урса, Румо заковылял в школу. У входа они встретили Рольфа — Тсако и Биала тащили его на себе. Усевшись за парты, оба проспали первые два урока шахмат. Слух о битве в Линялом переулке разнесся по школе с быстротой молнии, разумеется, не без преувеличений.
Затем Румо поплелся на урок правописания. Он едва мог разлепить глаза, и все же от него не укрылось необычное поведение учительницы. С торжествующим видом Ога Железград молча раздала бумагу и карандаши, и все с ужасом поняли: будет решающая контрольная. Ога выбрала самое неподходящее время, особенно для Румо. Он с трудом помнил, как его звать.
Учительница диктовала короткий текст из простейших фраз: «Кошка пьет молоко. Птица высиживает яйца. Курица переходит улицу. Волк спит в лесу».
Водя карандашами по бумаге, ученики пыхтели и кряхтели, будто таскали тяжести. Ога Железград собрала работы и, встав за кафедру, стала молча их проверять. Минуты потянулись бесконечно, Ога противно скрипела пером по бумаге. Правильно ли Румо написал «молоко»? Или надо «малако»?
Наконец Ога Железград молча раздала проверенные работы, скорчив такую мину, будто весь класс провалился с треском.
— Все написали неплохо, — объявила учительница таким тоном, будто ученики отчебучили что-то совсем уж неприличное. — Только не вздумайте себе вообразить, будто умеете читать и писать! Вы получили только инструмент, ключ к каждому слову — он у вас в голове. Берегите его, ухаживайте, как за зубами! Прежде всего — читайте. Читайте как можно больше! Вывески, меню, объявления в ратуше, да хоть бульварные романы — главное, читайте! Читайте! Не то — вы пропали!
И Ога строго посмотрела на каждого ученика.
— С завтрашнего дня можете ходить на уроки борьбы. Тем из вас, кто ждет радости или удовольствия, скажу так: не будет ни того, ни другого. Многие с радостью вернулись бы ко мне читать коротенькие слова. Да пути назад нет.
И действительно, на следующий день Румо попал на урок борьбы, и опять в самый неподходящий момент. Тело болело при каждом движении, видел Румо только одним глазом, едва держался на лапах, но урок борьбы пропустить не мог. Через неделю синяки, заработанные в битве в Линялом переулке, начали бледнеть, уступив место новым, полученным на уроках.
Удары в прыжке, бокс, единоборства, летучая борьба, бой в четыре лапы, укусология — это что касается безоружного боя. Еще вольпертингеров учили обращаться с оружием: ночное фехтование, топор и моргенштерн, стрельба из арбалета и лука, слепое метание ножа. Очень скоро большинство учеников понимало, к каким искусствам у них есть способности, а к каким нет. Румо же считал, что предрасположен ко всем видам борьбы. Держать оружие позволялось лишь тем, кто уже овладел техниками безоружного боя. Самое главное — уметь управлять своим телом, ведь тот, кто не владеет собой, не сможет владеть оружием.
Румо и представить не мог, сколько всего ему предстоит изучить: захваты, удары передними и задними лапами, прыжки, локтевой рычаг, перекат, защита, тактика, комбинированная техника. Прежде он не был знаком с основными приемами, не тренировал выносливость, не делал растяжку. Его научили разминать сухожилия, разогревать мышцы, бегать часами, не сбивая дыхание. Часто уроки проходили на свежем воздухе. Во время долгих пробежек Румо и его одноклассники изучали окрестности Вольпертинга: леса, горы и поля, а еще — улицы, спуски, мосты и площади, и, главное, высокую стену, по которой можно обежать вокруг всего города. |