Пришел радостный — кажется, искренне, — довольный моим звонком и счастливым примирением. Смеялся, подшучивал, жаловался, что уходил в такой спешке, что забыл забрать вещи. Тут же заявлял, что это к лучшему, не придется снова приносить. А еще настаивал, что, если бы я сегодня не позвонила, то никогда-никогда бы его больше не увидела. И даже за вещами бы он никогда не пришел. Из гордости… Я отвечала что-то глубоко незначительное. В общем, окололюбовные такие разговорчики шли, глупые, но легкие… Сама же спровоцировала возвращение к всегдашней теме, сама же вдруг заинтересовалась и назадвала вопросов… Теперь вот, сама за то и расстроилась.

Настроение резко портится. Разговоры затягиваются, напоминая о главном. Выходные, праздник, романтика… — я придумала себе все это, чтоб спрятаться от насущного. От предстоящей разлуки, от почти невыполнимой задачи, на плечи уже взваленной… От невозможности поделиться с умным Артуром этой непосильной ношею — запретит, идею сотрет в порошок здравым анализом, да еще и сам до коликов в сердце перенервничает… И вообще, Артур в каждом таком разговоре всплывает всякий раз далеко не с лучшей стороны. Он — не влюбленный мужчина, он всего-навсего слегка увлеченный деловой человек, на данном этапе решающий проблему подкупания собственной совести. В качестве взятки он упорно выставляет заботу обо мне. Совесть пока послушно принимает и замолкает по Марининому поводу… Вот такая ситуация, на самом деле. И я прекрасно понимаю это, как и то, что сама перед Артуром тоже по уши виновата, потому что тоже фальшивлю на каждом шагу, принося положенную дань необходимой мне красоте отношений… Глупо, бесперспективно. Пора завязывать! И развязка может быть только разрывом.

— То есть меня ни Рыбка, ни Лиличка совершенно уже не касаются. А вот тебя …

Артур иногда бывает поразительно не чутким. И толстокожий слон заметил бы перепад моего настроения и принялся успокаивать. Артур же продолжает разговор, как ни в чем не бывало.

— Хочешь сказать, если я останусь, меня они тоже убьют? Ну, виртуально там, или как ты говоришь… — а что делать? Тоже принимаюсь пережевывать все эти темы. Вопрос задаю вовсе не из страха, там, или инстинкта самосохранения… Просто от нелепости подобного предположения… — Была Сафо, была Сонечка Карпова, а потом, оп-п-п — решение дальновидного сценариста, выверенный подсчет роботообразных менеджеров — и нету ее больше на белом свете. — фраза приносит какое-то странное, извращенное удовлетворение.

— Вряд ли. Быстро умерший автор коммерчески невыгоден. С книгами не будет такого бума, как с музыкой. И потом, ажиотаж обычно вокруг новых книг. Какие ж новые книги с покойника?

— Мало ли, — идея кажется мне весьма забавной, — Лиличкино больное воображение, взрастившее когда-то заброшенные тобой семена сумасшедших идей и не до такого может додуматься. Между прочим, книги скончавшийся автор может диктовать, являясь с того света какому-нибудь местному спириту. Тоже будет сенсация, если преподать должным образом.

— Фигня, — Артур совсем невысокого мнения о моих пиар-способностях, что задевает меня и нервирует. — Во-первых, это уже было. Люди неоднократно писали книги, якобы, записывая за диктующими потусторонними силами. Повторяться не интересно. И потом, коммерчески не выгодно, потому что этот загробный метод применим только для всевозможных эзотерических изысков. Настоящим эгоистом окрестят тебя, если, попав на тот свет, ты станешь писать бывшим соседям по заключению не об устройстве загробной жизни, а о какой-то ерунде, связанной с твоей смертью. Кого волнует чужая смерть, когда есть возможность разведать обстановку в стране будущей неизбежной эмиграции.