|
– Нечего нам равняться на весь мир, прах и пепел, – мрачно бросил Олег. – Мы – русские и должны думать о себе. А то куда ни кинь, все заимствованное – макдоналдсы, биржи, баксы, чипсы… Я, конечно, не люблю православных, но они первыми сообразили, что Запад для русского, что в четырнадцатом веке, что сейчас, – не форма социального устройства, не территория, не совокупность стран и народов, а прежде всего – соблазн. Идеологический, национальный, материальный, какой угодно. Ничего хорошего оттуда прийти не может. – Так и есть, – кивнул Сергей. – И коммунизм там придумали немцы проклятые. Как еще Тютчев сказал – «европейцы уверены, что всякое общество, не устроенное в точности по западному образцу, недостойно существования». И если Россия до сих пор цела, так это только по недостатку у них сил… Игорь вздохнул и решил не спорить. Горечь утраты, заполнявшая его вчера с головой, почти не притупилась. Боль в сердце осталась, даже сделалась чуть острее. Пока ели, кафе начало потихоньку заполняться. За соседним столиком устроился солидного вида бизнесмен, занявшие места у окна девицы принялись хихикать и строить глазки Сергею. – Вот и хорошо, – сказал Олег, вытирая рот салфеткой. – Теперь можно и на автостанцию. Они вышли из «Макдоналдса» и зашагали обратно к подземному переходу. – Куда мы все-таки едем? – спросил Игорь. – И зачем? – В… – Олег повторил то же слово, что и в Москве, но Игорь снова не расслышал его. – Я пытаюсь собрать синклит. Для этого нужно сообщить максимальному числу сородичей о том, насколько серьезно положение. Дальше слухи поползут сами. Понял? За переходом свернули направо, прочь от железнодорожного вокзала. Пошли вдоль улицы, несмотря на ранний час, забитой автомобилями. Грохотали бело-красные трамваи, гудели машины, над трассой висел плотный запах выхлопов. Город по-прежнему окутывал густой сероватый туман. Сотовый в кармане Олега разразился негодующей трелью. Он вытащил телефон и приложил к уху: – Да? Что? Когда это случилось… – лицо Олега не изменилось, но голос стал злым. – Да, я понял. Все. Пока. Он отнял сотовый от уха и убрал на место. – Что такое? – спросил Сергей. – Погиб Денис Давыдов. Повесился в камере. Игорь оторопел. – Где? В камере? – Он отсиживал срок за убийство. – Олег вздохнул. – Кровь гусарская, горячая. Вот и не выдержал, пришиб одного типа в пьяной драке. Ничего сделать не смог, так что пришлось сидеть. Лицо Сергея стало белым, брови сошлись к переносице: – Это не может быть случайностью. Неужели и вправду открылся сезон охоты? Мы все под прицелом? – О чем я и говорю, – сказал Олег. Они свернули прочь от дороги, вышли к небольшой площади, уставленной автобусами. Лавируя между ними, прошли к зданию автостанции – маленькому и обшарпанному. – Ждите тут, – сказал Олег. – Я куплю билеты. Он вошел внутрь, а они остались снаружи, под начавшим накрапывать дождем. Вытащивший сигарету Сергей глянул вверх, недовольно скривился: – Что за погода? Еще июнь называется. Вернулся Олег, принес билеты. |
