|
– Куда бежит? – Ну туда, к пролому… – Что, стену пробило? – испугался Михалыч. – Да нет! – ответил Егор. – Куда ж пробить, тут такой вал земляной? Ты думай, чего говоришь? Палисад разворочало! Эх… Ты… Сергей сделал неосторожное движение, и Егор зашипел от боли. – Осторожно… – К стенам не подпускать!!! – закричал Михалыч. В тот же момент по бойницам ударили пули. – А вот хрен вам… – Михалыч вздрогнул, а потом закричал снова: – Светильники за стену! Буквально через минуту из-за частокола в лес полетели яркие брызжущие искрами огни. – Вот так лучше… – Михалыч посмотрел через бойницу. – Точно лучше. Он огляделся. – Возле ворот… – тихо прошептал Сергей. Он не успел даже сообразить, что к чему, а Михалыч уже кубарем катился вниз по насыпи. Сергей прыгнул следом, более удачно. Около ворот они оказались почти одновременно. Сзади кто-то сопел, кажется, Гриша. – Оттаскивайте… Бревна то ли подгнили от времени, то ли просто изначально были сделаны более тонкими… Неизвестно. Но пули прошили их навылет. На снегу, прижав руки к животу, сучил ногами Василь Кулебякин. Огромный, сильный и очень тяжелый. Поднять тело Сергей с Гришей не смогли, потому, вцепившись в воротник, поволокли его к дому. Василь скрипел зубами, тяжело отрывисто дышал, но молчал. Позади зашипело. Это Михалыч зажег магниевую свечу и швырнул ее через ворота. В тот же миг воротина затряслась от частых, сильных ударов, посыпалась щепа, а Саша Рогаткин принялся прицельно лупить с башенки куда-то в лес. – Саша, пригнись! – заорал Михалыч. – Саша, пригнись! Сядь, Саша! Сядь! Бам! Пустая гильза по пологой дуге уходит в сторону. Бам! Пустая гильза… Бам! Слепая злая пуля взрывает снег метрах в сорока от ворот. Бам! Еще одна укладывается в ту же мишень. – Саша, ложись! – По палисаде, пригибаясь, несется Костя. Ворот нараспашку, полосатый «тельник»… Рогаткин успел выстрелить еще раз, потом бывший десантник прыгнул, и они вместе покатились вниз. Михалыч приник к смотровой щели. – Попал?! Попал?! – Саша барахтался под придавившим его Костей. – Антон, скажи, я попал?! – Кажется… Не видать отсюда. Снег, кажется, красный. – Он зарылся! Я видел! Долго ждал! Да слезь с меня, Егоров, блин! Костя! Михалыч обернулся. – Костя… Голубой берет наливался темным. Лицо десантника было безмятежно. – Моя же пуля была… Моя… Что ж ты, дурак, сделал-то? Моя же… – прошептал Рогаткин. – Моя. Час прошел в относительном спокойствии. Вторая партия светильников уже отгорала. – Отбились, что ли? – прошептал Сергей. – Шутишь? – Михалыч смотрел в лес. Странный, остановившийся взгляд пугал Сергея. – Они просто нас пощупали. Штурма и не было еще. – Да, но кого-то же мы подцепили из них. – Повезло. Может быть, еще Миша в лесу успел… – Думаешь, его тоже? – Уверен. |
