|
— А, вот вы где! — тоненький голосок возвестил о появлении десятилетней Ольги Константиновны, младшей дочери государя. Голосок выдавал обиду на весь белый свет. Государь, недовольный более чем скромными успехами Оленьки в изучении родного языка, проявил крайнюю жестокость: приказал несносному учителю Розендалю продолжать заниматься с великой княжной и в Ливадии. У гимназистов каникулы? Ну и что? «Ты не гимназистка!» — гремел голос Константина Александровича. И вот теперь вместо морских купаний, пикников и прочих удовольствий несчастная жертва великорусской грамматики ежедневно исписывала по десятку страниц под диктовку придиры-учителя. За каждую ошибку следовал разнос; за пять ошибок несносный тиран оставлял великую княжну без сладкого. Вот и сейчас глаза Ольги Константиновны были на мокром месте. — Привет страдательному залогу, — иронически поклонился Митенька. Младшая великая княжна сердито сверкнула глазами. Только что она хотела пожаловаться на несчастную свою судьбу, чтобы ее утешили, но теперь рвалась в бой. Господь наградил обеих сестер одинаково твердым характером. Однако великий князь боя не принял. — Что на сей-то раз случилось? — вопросил он заинтересованно. Оленька подумала и решила в словесную пикировку не лезть. — Я написала «карова». — Правда? — восхитился Митенька. — А как надо? — Не знаю! Он не снизошел! Это вы, говорит, найдете в моем словаре, ваше высочество! Ничего, кроме словаря, не написал, а туда же — учит! — Словари не пишут, а составляют, — поправил великий князь и вдруг подмигнул. — В следующий раз пиши это слово через «ы». Проверочное слово — «бык», понятно? Оленька кивнула, попыталась произнести и тут только догадалась, что братец насмехается. Топнула ножкой, оглянулась — не видит ли кто? — и, показав нахалу язык: «Бе-бе-бе!», — скрылась за кипарисами. — Маленьких обижать? — Катенька, шутя, взяла брата за ухо. — Ой! — в комическом ужасе сморщился тот. — Не буду больше, вот крест святой, не буду! Пустите, ваше деепричастие! Катенька отпустила великокняжеское ухо. Вздохнула о детских ушедших годах. Подумала: а ведь наверняка и братец, и сестрица именно себя полагают сейчас самыми несчастными… Эгоисты! Как смешны их жалкие несчастия! — Так ты переговоришь с папА? — Обещал ведь… Обещанный разговор, однако, не состоялся. Не потому, что великий князь Дмитрий нарушил слово — просто в разговоре о двух миллионах внезапно исчезла надобность. Из Ялты карьером примчался жандармский ротмистр, привез объемистый пакет. По его получении государь Константин Александрович не вышел на послеобеденную прогулку и покинул кабинет только к ужину. Легкая улыбка на лице государя была сразу же замечена всеми. — За Лопухина! — неожиданно провозгласил он, подняв бокал «Белого муската красного камня», и не отказал себе в удовольствии смутить пристальным взглядом вспыхнувшую Катеньку. — Вывернулся-таки статский советник! Сутгоф пишет: возглавил подземный бунт в шахтах Шпицбергена, перебил со товарищи невесть сколько пиратов, захватил судно и теперь надеется перенять «Победослав» у Сандвичевых островов. |
