Я спешился около них и все выжидательно уставились на меня. Я за руку поздоровался с Чумаковым и обвел взглядом его паству.

— Ну что, пушкари, готовы?

Со всех сторон донеслось: «Готовы, государь», «Не сумневайся»

— Сегодня у вас первое серьезное дело, — начал я. — Пехота свою часть работы сделает, но от вас зависит как бы не поболее. Уже было говорено, но повторю. Постарайтесь разбить пушки Орлова. Без пушек он нам не страшен совершенно. Во вторых позиции свои не меняйте пока неприятель не усядется на ваши пушки верхом. Пусть вы и потеряете орудия, но сделаете лишних пару картечных залпов в упор. Которые возможно и станут решающими.

Артиллеристы из Нижегородского гарнизона переглянулись. Не в обычаях нынешних войн было допускать захват пушек. Но я то помнил знаменитый приказ Кутайсова перед Бородинским сражением и тот чудовищный ущерб французам, что нанесла русская артиллерия. Так что собирался следовать путем, указанным героями моего прошлого и вряд ли состаящегося теперь уж будущего.

— На форте, не забывайте посматривать на реку. Орлов может и с воды попытаться атаковать под шумок.

Я обратился к группе командиров самых тяжелых и дальнобойных пушек, калибром в двенадцать фунтов. Все они располагались в прибрежном форте, контролирующем русло реки.

Меня заверили что будут бдить «в оба» и ни какого обходу с воды Орлову не дозволят..

Наконец я окончил брифинг и отправил всех по позициям. Придержал только Чумакова.

— С новым снарядом все познакомились? Взрывать в воздухе научились?

— С новиной, государь познакомились — Чумаков непроизвольно потер след от ожога. — Кое как научились и в воздухе подрывать. Дело в общем то нехитрое. Просто то раньше никому надобно небыло. А теперь стало быть будем это со всеми расчетами усердно практиковать.

Я кивнул. На обучение было совсем мало времени, но выручало однообразие калибров для новых снарядов. Так что своего рода таблицы стрельб составили быстро.

— Смену позиций отрепетировали? Заминок не будет?

Продолжил я опрос.

— Полупудовые единороги легко перекатим — тяжело вздохнул Федор — А вот пудовые это конечно морока. Я бы их сразу на второй линии оставил.

Я покачал головой.

— Нельзя. Надо выдать в начале боя максимум огня. До того как ряды смешаются.

— Мудрено молвишь, царь — батюшка — Чумаков опять вздохнул

— Ежели укатить будет невозможно, бросайте и увозите зарядные ящики только. Орлов все едино воспользоваться ими не сможет. Но не торопитесь. Как я и сказал, стрелять до упора.

Чумаков потер шею ладонью.

— Авось и не придется бросать. Нешто мы не отобьемся?

Я пожал плечами.

— Всякое может быть. Злы солдатики орловские на нас, за мясорубку под Муромом.

После общения с офицерами я отправился инспектировать медицинскую часть войска. Максимов уже давно был готов. Кроме палаточного госпиталя развернули и дополнительные навесы на несколько тысяч мест. Персонал был уже хорошо натаскан и готов был к потоку раненых. Санитары в ротах тоже были готовы поспешно выносить из боя раненых.

Я улучил момент, махнув охране, чтобы отстали, и подловил за палаткой Машу с корзинкой в руках. Девушка в белом фартуке, в косынке с красным крестом была чудо как хороша! Я не выдержал и попытался сорвать поцелуй. Но Маша сразу отстранилась, оттолкнув меня корзиной:

— Петр Федорович, окстись! Люди кругом

— А ежели вечерком, приватно? — поинтересовался я, поправляя на голове корону.