Перепрыгивая через две ступеньки, Поручик кинулся наверх. Это здание ему не нравилось, темные коридоры ему тоже не нравились, а уж про кабинеты и говорить нечего.

Толпа перед комнатой № 24 подтвердила его самые худшие опасения: здесь наверняка скрывался подпольный бордель, а эти несчастные женщины… О, господи!

Готовый снести любые преграды, Поручик рванул на себя дверь. Лиля повернулась ему навстречу, а сидевший за столом Ванечка радостно заорал:

— А вот и женихи стали подваливать!

Потом было следующее: Ржевский долго возмущался, краснел и обижался, Лиля смеялась, пыталась его успокоить и в конце концов пригласила «фиников» на свою вечеринку, а Ванечка уж так обхохотался над Поручиковыми фантазиями, что у него заболел живот и ему пришлось купить бутылку пепси-колы.

ДЕНЬ ДВЕНАДЦАТЫЙ

Последующие дни Лилиной жизни были наполнены взаимоисключающими событиями: учебой, работой и любовью. Ценой неимоверных усилий она сдала три зачета обыкновенных и один зачет дифференцированный. В результате память студентки Рощиной обогатилась новыми способами написания шпаргалок.

Работа тоже отнимала массу времени. Лиле пришлось одновременно выполнять условия грабительского контракта с Пушкиным, сочинять новые тексты для многочисленных роликов Конарба Семеновича, ну и, разумеется, готовить вечеринку. Раз десять Лиля обещала себе больше никогда ни за какие коврижки не ввязываться в подобные авантюры. Проблемы сыпались как из рога изобилия, и не успевали они с Ванечкой разрешить одну, как вдруг оказывалось, что на флаере неправильно поставили число, что визажист заболел, что в среду не вышел очередной рекламный блок, что в клубе «Граф» что-то не в порядке с электропроводкой и т. д., и т. п. Дело дошло до того, что по вечерам Лиля стала проверять, не появились ли у нее седые волосы.

И только любовь не приносила ей никаких хлопот. На самом деле, все Лилины приключения на этом фронте можно было свести к одному-единственному звонку от Марко, да и то они разговаривали лишь о работе.

Но все равно в транспорте, в томительных ожиданиях зачетов, дома перед сном Лиля думала о чем-то своем и при этом загадочно улыбалась. Галины отношения с Лешей проистекали несколько иначе, поэтому ей казалось, что с ее подругой творится что-то неладное типа беременности или отравления.

Всю ночь Лиле снилось, что она опоздала на свое собственное мероприятие, и что Марко туда вообще не пришел. Поэтому когда Галя стала будить ее полседьмого утра, она вскочила с намерением все успеть и сделать на высшем уровне. Хорошенько позавтракав и сделав маску для лица, Лиля начала гладить новое платье. Душа ее клокотала от предвкушений.

Внезапно в верхнем ящике стола что-то зашебуршало.

— Кажись, Тачанка проснулась, — предположила Галя и полезла в стол проверять.

Черепаха и вправду проснулась и, глядя вокруг черными глазками, напряженно мигала.

Галя схватила Тачанку и поцеловала ее в панцирь.

— Сокровище ты мое!

— Дай-ка, дай-ка посмотреть! — подбежала Лиля, взяла ее и стала кружиться вокруг гладильной доски.

— Это к удаче! — воскликнула она и тоже чмокнула черепаху в панцирь.

Одежду для показа на Лилиной вечеринке предоставлял бутик «Моника».

Времени было в обрез, и потому с самого утра Лиля и Ванечка отправились за шмотками. Они встретились на площади Гоголя.

Лиля подбежала к своему помощнику и схватила его под ручку.

— Что-то у тебя вид больно уж ликующий, — проворчал вместо приветствия Ванечка.

— А у тебя — невыспавшийся, — отозвался она. — Немедленно прояви бодрость духа и тела!

— Не могу.